Маленький городок в Германии. Секретный паломник (сборник). Джон Ле Карре

устремлены на меня. И так каждый раз. Знаю, ты скажешь, я слишком мнительный, но для меня не имеет значения твое мнение. Я ведь не видел в этом ничего особенного. С какой стати мне было его в чем-то подозревать? У каждого из нас хватало своих проблем, и, кроме того, к тому времени мы тут уже трудились, как рабочие на фабричном конвейере. Я обдумал это и говорю тебе правду. Ничего особенного не происходило. Просто я заметил странность, вот и все. Но затем он постепенно напал на след.

      Внезапно раздался громкий звонок. Призывный и настойчивый звук разносился по коридору. Они услышали, как захлопали двери, после чего коридор наполнился шумом торопливых шагов. Какая-то женщина выкрикивала:

      – Валери? Где Валери?

      – Учебная пожарная тревога, – объяснил Медоуз. – У нас их устраивают два или три раза в неделю. Но не стоит беспокоиться. Для работников референтуры сделали исключение.

      Тернер снова сел в кресло. Он выглядел бледнее, чем прежде. Провел пальцами могучей руки по всклокоченной светлой шевелюре.

      – Тогда я продолжаю тебя слушать, – сказал он.

      – Еще с марта он начал работу над крупным проектом. Взялся за раздел семь-ноль-семь. Это документация по поводу различных статусов и разграничения полномочий. Там папок двести или около того. В основном материалы касаются передачи власти по окончании периода оккупации. Условия вывода войск, права на оставшееся имущество, права возвращения на прежнюю службу, фазы введения автономного управления и Бог весть что еще. Все относится к периоду с сорок девятого по пятьдесят пятый год. К текущей ситуации не имеет никакого отношения. Во время уничтожения документов он мог остановиться на любом другом из десятков разделов, но как только напал на семь-ноль-семь, больше для него ничего уже не существовало. «Я нашел то, что мне нужно, Артур, – сказал он. – В самый раз для меня. На этом я приобрету необходимый опыт. Я ведь отлично знаю, о чем здесь речь. Знакомая тема». Не думаю, чтобы кто-то касался этих папок хотя бы раз за последние пятнадцать лет. Но пусть документы и устарели, они не утратили своей важности. Огромное количество методических описаний, технических деталей. Но не забывай, как много знал Лео. Все термины – и английские, и немецкие – все юридические обороты, – Медоуз восхищенно помотал головой. – Я видел его докладную, направленную атташе по юридическим вопросам с кратким изложением одного досье. Уверен, сам я никогда бы не сумел составить такое. И едва ли смог бы кто-то другой из сотрудников канцелярии. Там говорилось об уголовном кодексе Пруссии и о региональных органах правосудия. Кроме того, текст наполовину был написан по-немецки.

      – Он знал больше, чем хотел показать. Ты к этому клонишь?

      – Нет, вовсе нет, – ответил Медоуз. – И не надо приписывать мне слова, которых я не произносил. У него все-таки действительно был опыт, вот что я хочу сказать. Он хранил знания и навыки, которыми очень долго не пользовался. И внезапно все это оказалось полезным в работе.

      После