Злой дух Ямбуя (сборник). Григорий Федосеев

в сопровождении всей детской оравы поднялись на высокий берег. Изба председателя была новенькой, только что выстроенной, под тесовой крышей, тыльной стороной обращена к обрыву, а фасадом к маленькой площади, беспорядочно утыканной старыми летними чумами.

      Сакарды подвела нас к высокому деревянному частоколу.

      – Айсан, встречай, к вам люди пришли! – крикнула девочка, открывая калитку и, пропустив нас вперед, исчезла.

      На веранде, за столом с кипящим самоваром, в одиночестве сидел мужчина лет сорока, пил чай. Увидев нас, он поднялся, одернул на животе рубаху, беспокойными глазами глянул на меня, потом на Плоткина, засуетился.

      – Здравствуйте!.. Здравствуйте!.. Заходите, садитесь, гостям всегда рад. – И пододвинул к столу две табуретки. – Извините, что у меня такой раскордаш, жена уехала к своим в жилуху, а я, как видите, не справляюсь с домашним хозяйством, по уши утонул.

      – Нам кажется повезло, к чаю угодили? – сказал Плоткин, присаживаясь к столу.

      – С дороги чай не плохо. Как доехали?

      – Спасибо, ничего.

      Айсан достал из шкафчика чашки и стал разливать чай, не сводя с нас изучающих глаз.

      Председатель был узкоплечий, небольшого роста, слегка оседал на левый бок, на хромую ногу. Лицо у него круглое. Нижняя челюсть слегка выдвинута. Давно не стриженые волосы лохмами лежали на голове. Одет он был неопрятно, на ногах обшарпанные кирзовые сапоги. Говорил вкрадчиво, словно стесняясь.

      – Куда путь держите? – спросил он, ставя перед нами чашки.

      – Пока к вам, – ответил Плоткин.

      Брови у председателя дрогнули, он неестественно улыбнулся, но ничего не спросил.

      – Мы ведь с вами, Айсан, давно знакомы, только не виделись, – наконец-то решил я объясниться.

      Он пристально глянул на меня, на Плоткина – и вдруг радостная мысль осенила его.

      – Из экспедиции, что ли?!

      – Да.

      Председатель с облегчением опустился на скамейку.

      – Ревизию обещали из района, гляжу на вас и думаю, вроде бы не похожи на ревизоров, а другим тут делать нечего, живем мы на краю земли. За нами – ни души, гнус да болото.

      – Ревизию по какому случаю? – спросил я.

      – Кто его знает, – ответил он приглушенным голосом. – Сколько ни старайся, сколько ни делай людям добра, все им мало, так и норовят тебе напакостить!

      – Это что, эвенки вас обижают?

      – А то кто же!

      – Вот уж не сказал бы, добрее не встречал людей.

      – Это было когда-то, – энергично запротестовал председатель. – Теперь все грамотные. Пальца в рот не клади – враз откусят!

      – Что-то вы путаете! Не знают они и малой доли людских пороков. Уж я-то насмотрелся на них за таежную жизнь.

      – Кто его разберет. Может, это и не они кляузы в район пишут, а радист, – заколебался председатель и, не высказав своих мыслей, ушел в огород, принес пучок зеленого лука, несколько морковок.

      На столе появился отварной картофель. Об этом мы могли только мечтать.

      – Вы с устатка выпьете по маленькой? – И Айсан, не дожидаясь ответа, юркнул в избу, принес графин