Лучший приключенческий детектив. Сборник

подруга, пристально наблюдая за пируэтами туфли. Алиса застыла и отвела глаза.

      – Не едем. У него…

      Перехватило дыхание. Она схватилась за горло и надсадно закашляла. Громовы терпеливо пережидали приступ волнения.

      – …Софья Эдуардовна заболела. Утверждает, что болезнь серьёзная, давление критическое, и он бы хотел провести последние часы с мамой.

      Алиса вылила воду из другой туфли и, скривившись, засунула ноги во влажную обувь.

      – Хм? Странно, – удивилась Даша. – У тромбониста мамочка помирает, а ты не сопереживаешь.

      У Алисы имелось одно, непонятно каким образом обретенное качество. Она была патологически честна и всегда требовала, чтобы близкие люди говорили ей правду. Если спустя время узнавала, что кто-то солгал ей, любые отношения, будь то любовь или дружба, рушились без надежды на восстановление. Родственники и друзья, помня про этот порой обременительный пунктик, предпочитали в критические моменты промолчать или уклониться от ответа, но не лгать.

      – Он – не тромбонист, а дирижёр, который врёт, – звенящим голосом отреагировала Алиса. – Или оба врут. Сегодня на репе…

      – …репетиции, – автоматически перевел Эдик.

      – …больная…

      – …Софья Эдуардовна. – Младший Громов не знал отдыха.

      – …да, на репетиции, сошлась врукопашную с рабочими. И победила.

      – В бреду была тетка. В горячечном, – выдал версию Эдик.

      Но Даша терпеть не могла заносчивого Виктора и его надменную мамашу, а потому с удовольствием резала правду:

      – Ты уже второе лето со своим тромбонистом едешь на Ривьеру. И каждый раз за день-два до поездки случается затычка.

      – Форс-мажор, – синхронист держал планку.

      – Он – дирижёр, – поправила Алиса.

      – Витёк еще не вырос. Его мама не пускает, – принял подачу Эдик и залихватски покрутил на пальце зонт. – Тридцатый годок мальчику пошел. Самое время уберечь от недостаточно талантливой…

      – …недостаточно красивой и недостаточно утонченной девице, – согласилась Алиса.

      – Да, тонкая ты! Просто задолбала Витькину мамочку этой ежегодной колбасней с морем. Отвали от тетки! – приказала Громова.

      – Алиса, отстань от Софьи Эдуардовны!

      «Недостаточно талантливой» стало тревожно. Конечно, дуэт Громовых имел солидный опыт в исполнении партий на два голоса, но очень коротких. Длительная солидарность, как фальшивая нота, резала слух. Даша явно что-то задумала: рука подруги непроизвольно тянулась за сигаретами. Эдик, в свою очередь, был слишком разговорчив и чем-то смущён.

      – Курить вредно, – заявила Алиса и поднялась со скамейки, чтобы отобрать смертоносную пачку. Она ненавидела сюрпризы, а потому решилась на провокацию.

      – Это ты у нас вредная, Шуйская! – Подружка возмутилась и спрятала сигареты за спину. – Руки, фу! Катаешься со своим оркестром по Европам, а у нас беда.

      Извернувшись, она вытащила сигарету, но некурящая Шуйская оказалась ловчее: отобрала и добычу, и источник.

      – Это