Жажда. Ю Несбё

надеяться, – пробормотала Катрина.

      – Надеяться на изнасилование? – В комнату вошел Бьёрн Хольм и встал за спиной у Катрины.

      – Если это было изнасилование, все свидетельствует о том, что оно произошло после смерти, – сказала она, не оборачиваясь. – Так что она все равно ничего не почувствовала. И я хочу получить немного семени.

      – Я шучу, – тихо произнес Бьёрн на своем теплом тутенском диалекте.

      Катрина закрыла глаза. Естественно, он знал, что в таких случаях семя – это ключ к разгадке. И естественно, он пытался подшучивать, пытался разрядить то странное, болезненное напряжение, которое существовало между ними все три месяца, прошедшие с того времени, как она съехала. Она пыталась вести себя так же, только у нее не получалось.

      Судмедэксперт посмотрела на них снизу вверх.

      – Я здесь закончила, – сказала она, поправляя хиджаб.

      – «Скорая» здесь, мои люди вынесут тело, – сказал Бьёрн. – Спасибо за помощь, Захра.

      Судмедэксперт кивнула и поспешила к выходу, словно она тоже ощутила напряжение.

      – Ну и?.. – спросила Катрина и заставила себя посмотреть на Бьёрна.

      Заставила себя не реагировать на пристальный взгляд, скорее грустный, чем действительно умоляющий.

      – Да особо нечего сказать, – произнес Бьёрн и почесал пышные рыжие бакенбарды, выступающие из-под шапки-растаманки.

      Катрина ждала, надеясь, что они все еще обсуждают убийство.

      – Судя по всему, она не слишком заботилась о чистоте. Мы обнаружили волосы нескольких людей, преимущественно мужчин, но вряд ли все они были здесь вчера вечером.

      – Она была адвокатом пострадавшей стороны, – сказала Катрина. – Одинокая женщина на такой ответственной работе, вполне возможно, не придавала первостепенного значения чистоте, в отличие от тебя.

      Он легко улыбнулся, не вступая с ней в спор. И Катрина снова почувствовала укол нечистой совести, которую ему всегда удавалось пробудить у нее. Конечно, они никогда не ссорились из-за уборки, потому что Бьёрн всегда быстро мыл посуду, лестницу, стиральную машину, ванную, сушилку без всяких упреков или обсуждений. То же и в других случаях. Ни одной чертовой ссоры за весь год, что они прожили вместе, – он этого всегда избегал. А когда она больше не могла выдерживать, он был рядом, внимательный, самоотверженный, неутомимый, как чертова раздражающая машина, и чем выше он возводил этот пьедестал, тем больше она ощущала себя идиотской принцессой.

      – Откуда ты знаешь, что эти волосы мужские? – вздохнула она.

      – Одинокая женщина на ответственной работе… – произнес Бьёрн, не глядя на нее.

      Катрина сложила руки на груди:

      – Что ты пытаешься сказать, Бьёрн?

      – А? – Его бледное лицо слегка порозовело, а глаза выпучились больше обычного.

      – Что я во всех вижу себя? Хорошо, если хочешь знать…

      – Нет! – Бьёрн выставил руки перед собой, словно обороняясь. – Я не это имел в виду! Это просто неудачная шутка.

      Катрина знала, что должна