Божий мир. Гасан Санчинский

ругала,

      Он недоволен сам собою был,

      Но совесть в нем покуда не дремала.

      И жалко ему было Аминат,

      Которую он запер, как зверушку,

      В чужой квартире средь чужих вещей,

      Где превратилась девушка в старушку.

      Она была пуглива, словно лань,

      И бурных ласк его она боялась,

      Когда пытался он ее ласкать,

      Она в укромный угол забивалась.

      И жалобно скулила, как щенок,

      Которого от матери отняли…

      Бежали дни и ночи, но, увы,

      В ней ничего они не изменяли.

      И даже слезы детские ее

      Мураду, будто жвачка, надоели –

      Ни запаха, ни вкуса больше нет,

      А выплюнуть не можешь в самом деле.

      …Не то его законная жена,

      Она и впрямь в постели, как тигрица,

      И так умеет мужа ублажать,

      Что до утра потом ему не спится.

      В интимном царстве ей неведом стыд:

      Она там и раба, и королева,

      От страсти лишь лицо ее горит,

      Когда она божественна, как Ева.

      Она не жвачка – мятный леденец,

      Который вовсе не надоедает,

      И чем он дольше держится в губах,

      Тем он скорей и сладостнее тает.

      Она вселяет радость и задор

      В любовные забавы, как в искусство,

      До кончиков ногтей принадлежа

      Лишь этому взволнованному чувству.

      Она сама – как бешеный огонь,

      Который образумить невозможно,

      Поэтому всегда ее любовь

      На золотое зарево похожа.

* * *

      … Но лед и пламень как соединить?

      На сей вопрос не знал Мурад ответа

      И ждал он, что Марина, может быть,

      Ему поможет делом иль советом.

III

      – Ах, что ты, бедный мой Мурад, –

      Вздохнула горестно Марина, –

      Проблем себе не создавай

      И больше не сгущай картины.

      Я с ней расстаться не прошу,

      Когда закон ваш позволяет

      И Аллах… Пускай же будет впредь

      Она жена тебе вторая.

      А я останусь навсегда,

      Мой дорогой, женою первой!..

      Все козыри в моих руках,

      Но не хочу казаться стервой.

      Я предложу тебе свой план

      По воспитанию дикарки,

      Которую мы сообща

      Рабою сделаем послушной.

      …Итак, пусть посидит одна

      В квартире и поголодает,

      Зато потом, Мурад, она

      Как рыбка станет золотая.

      И будет по пятам ходить

      Повсюду за тобой, как кошка,

      Но ты для этого ее

      Поморишь голодом немножко.

      И страхом… Дня четыре-три

      Вообще не появляйся в доме,

      Чтобы все время провела

      Она в губительной истоме.

      Посмотришь, милый, быстро как

      Сработает мое коварство,

      Ведь страх и голод испокон

      От спеси лучшее лекарство.

      Пускай она денек-другой

      Сурово брови свои хмурит,

      Зато на третий день, родной,

      Посмотришь –