Каждому свое. Валентин Пикуль

за великого полководца:

      – Виват Суворов – избавитель Италии!

      Фукс охотно принимал поцелуи красавиц, часто кланялся из седла публике. Вечером ему было сказано:

      – Ну, Егор Борисыч, спасибо – выручил.

      – За что благодарность вашего сиятельства?

      – Да уж больно хорошо за меня кланялся…

      Вечером в миланском «Ла Скала» божественная Джузеппина Грассини пела для русских офицеров, но Суворов в театр не поехал. Фельдмаршал развернул карту перед Багратионом.

      – А что, князь Петр? – сказал он любимцу. – Генерал-то Моро выявился неплохо… Немало у него в голове всякой мебели, да и чердак свой он, видать, исправно проветривает. Чую, разгадал он меня, старика, но я все-таки понял его лучше…

      У безвестной деревни Маренго Багратион напал на войска Моро; французы, хотя их было меньше русских, сражались превосходно, на место битвы прискакал Суворов – с укором:

      – Ах, князь Петр! Упустил ты Моро, упустил…

      Моро отвернул в сторону Генуи, Суворов – к Турину. Но всюду русские ощущали тактическое мастерство противника, Моро удивлял Суворова гибкостью блистательных маневров.

      – Генерал искусных ретирад! Пожалуй, никто еще столь ловко не увертывался из моих объятий, как этот жакобинец…

      В сражении у Треббии русские одержали победу, а в июне адъютант Кушников доложил полководцу:

      – Директория во главе с Баррасом отзывает Моро в Париж для оправдания в ретирадах перед нами. На его место директор Сийес шлет задиристого генерала Жубера…

      – Жаль! – отвечал Суворов. – Мне жаль Моро, который, вопреки мнению парижских бездельников, сражался с нами хорошо… даже очень хорошо! Что подарить ему на прощание? Велю пленных офицеров-французов отпустить обратно к Моро… Да, хватит на них наши макароны переводить!

* * *

      Поспешая в Италию, генерал Бартелеми Жубер завернул в провинцию, где томилась его невеста. Гремя шпорами и растревожив сельскую идиллию звоном сабли, всегда неотразимый, излучая бешеную энергию, Жубер суматошно взывал к перепуганным родителям обрадованной невесты:

      – Свадьбу! Без промедления… Что вы копаетесь с посудой и перинами? Вы имеете дело с самим Жубером, а ему дорога каждая секунда – его ждет сам Суворов…

      Утром он оставил счастливую жену:

      – Ах, чудо мое, почему я не могу взять тебя в Италию, чтобы ты насладилась видом моего торжества?

      – Чего не увижу, о том услышу, мой дорогой.

      – Да! Мир еще содрогнется при этом имени – Жубер…

      Моро был его давним приятелем, он сразу усадил Жубера перед собой и как следует наточил ужасную бритву.

      – На худой конец, в отставке я могу ведь открыть цирюльню. А на вывеске изображу комету, летящую над крышами Парижа, и пусть комета станет символом той небывалой скорости, с какой я из волосатых дикарей произвожу людей… Готово!

      – Как? Уже? – поразился Жубер.

      – Да, – сказал Моро, вытирая бритву.

      – Не выдумывай, Моро, – ответил Жубер. –