Нежданная страсть. Джилл Шелвис

фыркнула, но промолчала. С правдой не поспоришь.

      – А зачем понадобилось нанимать нового администратора? – спросил Кен.

      – Жена Райли только что родила. Он хочет побыть с ней и попросил об отпуске. Я нанял временную замену на месяц.

      – Китти очень отличается от Райли.

      – Если этим ты хочешь сказать, что у нее нет члена, то да, – проворчала Энни. – Приятно видеть, что, путешествуя по земному шару, ты не утратил присущую тебе поразительную наблюдательность. И давай сразу внесем ясность: держись подальше от этой девушки. Ты меня понял? Она милая и добрая, совсем не такая, как твои шлюшки, любительницы лыж.

      Кен посмотрел в окно, отключившись от Энни. Сработала старая привычка, защитный механизм. Он мог бы возразить, что уже год не имел дел со шлюшками и не испытывал ни малейшего желания возвращаться к ним. Но стоило ему подумать об этом, как он заметил Китти, направлявшуюся к последнему домику. Розовое пятно ее кофты ярко выделялось на фоне девственно-белого снега, слепило глаза. Тут не помешали бы солнечные очки, но Кен продолжал смотреть, не в силах отвести взгляд.

      Он понятия не имел, что его завораживает, но это не имело значения. Как, впрочем, и все остальное, кроме безумной боли в ноге. Заставив себя отвернуться от окна, Кен открыл дорожную сумку и достал чистую одежду. В отличие от Китти, он набивал сумку небрежно, как придется. Когда-то его постоянно окружали люди, целая свита, и ему не приходилось заботиться о вещах, это всегда делали за него другие.

      Но теперь Кен остался один. Жалким неудачникам, потерявшим все, не нужна свита.

      Стоун подошел ближе, преградив брату путь. Такой же высокий, как Кен, он был крупнее и шире в плечах, однако не собирался нападать.

      – Не хочу, чтобы ты снова сбежал на другой конец земли, но ты должен кое-что знать.

      – Что?

      – Мы рады, что ты вернулся.

      Кен посмотрел на него, чувствуя, как к горлу подступает ком, и быстро повернулся к Энни. Та стояла с воинственным видом, скрестив руки на груди, словно генерал перед строем.

      Она выразительно закатила глаза, уронила руки и вздохнула, растеряв всю свою воинственность. Кен расценил этот жест как признание. Да, они действительно обрадовались его возвращению, хотя очень скоро все могло измениться.

      – Я не сбежал. – Кен усмехнулся краешком рта. – Я никогда не сбегал.

      – А как еще это назвать? Ты уносишься прочь, точно девчонка, потому что идти стало трудновато?

      – Трудновато? – повторил Кен с коротким смешком. – Боже мой, Стоун.

      – Послушай, – вмешалась Энни, как всегда вставая меж двух огней. – Я тебе вот что скажу. Ты поступил смело. Правда. Нужна храбрость, чтобы попытаться найти себя, но…

      – Нет, не смело. – Совсем наоборот. Трусливо. Да, Кен понимал, что, сбежав, повел себя как трус. Он покинул дом, потому что не мог больше видеть свое отражение в зеркале. Не мог смириться с мыслью, что потерял все и не знает, как жить дальше. Это называется трусостью.

      – В жизни случается всякое, – мягко