Лора. Любовь – это всегда больно…. Анна Данилова

и уйти насовсем? У них нет детей, за которых приходится нести ответственность, чего ради скрываться?

      Прошло достаточно много времени, прежде чем Лора поняла, что сцена, свидетельницей которой она оказалась, приблизила любовников к определенной точке наслаждения. Борис ни разу не проявлял еще себя так бурно, женщина промокнула ему лоб простыней, откинулась на подушки и только тогда заметила стоящую рядом с кроватью Лору.

      – Борис, посмотри!

      Борис повернул голову и от неожиданности вздрогнул.

      – Лариса? Ты?

      – Послушай, – она, дрожа всем телом, присела на край постели и принялась судорожно раскуривать следующую сигарету, – послушай, Боря, чем тебя не устраивает мое тело? Зачем ты притащился к этой девице? Ты же не любишь ее. Я проторчала здесь минут сорок, но так и не поняла, чем же она лучше меня. Странные ощущения-я испытала, не скрою… И почему-то захотелось убить вас обоих, сразу, раз – и готово. Вы мне противны. Ты лежишь на чужой постели, и сливаешься с телом чужой голой женщины. Возможно, я ханжа, но это предательство. Это все равно как если бы ты ел с ней из одной тарелки, а потом бы вы вытирали рот одной салфеткой. Ты неприятен мне, слышишь?.. Я попрошу Лизу сходить домой за вещами, но к тебе не вернусь. Не хочу с тобой жить, не хочу тебя видеть. Глотать мышьяк не собираюсь. Господи, как же это все противно…

      Не в силах сдержать слезы, Лора выбежала из квартиры. Перелетая через ступени, спустилась вниз и уже через минуту гнала машину в сторону моста.

* * *

      Она остановилась в своем излюбленном тихом месте в нескольких десятках метров от дороги у красно-желтых зарослей дикой смородины и шиповника, вышла из машины, села на поваленное дерево и принялась рассматривать кусок коры. В тридцать лет не знать, чего хочет от тебя мужчина? Ну и пусть он уходит. Лора поняла вдруг, что от этой мысли ей стало легче. Неужели она неосознанно стремилась к одиночеству? Как иначе можно объяснить отсутствие боли? Чувство собственницы напомнило ей, что ее обокрали. Но что у нее пропало? Муж? Друг? Любовник? Они с Борисом избегали разговоров на такие темы: о любви и взаимоотношениях мужчины и женщины вообще. Просто существовали, заботясь друг о друге и совершая как ежедневный ритуал нечто, значения чего Лора не понимала и действовала, скорее подчиняясь чувству долга, нежели инстинкту. Единственное, за что цеплялось сознание, – это нежность, с которой Борис все это проделывал, и все же она относилась к физической стороне их отношений с какой-то долей досады: все было с ее стороны наиграно, фальшиво, с ароматом самообмана. И вот теперь, потрясенная увиденной, вернее, подсмотренной сценой, натуральной и грубоватой, она вдруг позавидовала этой блондинке, раскованной и откровенной в своих желаниях. Внимательным женским взглядом Лора сумела рассмотреть эту женщину с головы до ног в прямом смысле и нашла, что ее тело далеко не безукоризненно.