Школяры. Юрий Согрин

поглядывая на крылечко: всё ли там нормально.

      А там, похоже, не всё было нормально. Фотограф пытался выстроить первоклассников с большими букетами так, как ему было удобно.

      – Вот ты, девочка, встань сюда! – командовал он.

      – А я не девочка, а Аля, – тут же прозвучало в ответ.

      – Ну, хорошо, ты, Аля, встань сюда.

      – А я не хочу, мне здесь нравится.

      – Но я тебя прошу…

      – А когда просят, надо говорить: «Пожалуйста».

      – О, Боже! Аля, встань, пожалуйста, сюда! – теряя терпение, взмолился фотограф.

      – А я всё равно не хочу.

      Фотограф обречённо всплеснул руками и обернулся к родителям.

      – Товарищи! Чья это девочка Аля? Подойдите сюда.

      От толпы родителей отделился высокий мужчина.

      – Анатолий Павлович, это, что, твоё чадо?

      – Ну, моя дочка. А в чём дело?

      – Ох, и… как бы это правильней-то сказать, и упрямая она у вас, что ли. Никак с ней договориться не могу.

      – Я не понял, в чём дело?

      – Да вот, сфотографировать их нужно на память, а Аля у вас девочка высокая, из-за неё других детей не видно. Прошу её встать поудобней, но она не хочет.

      – Ну, не хочет, так пусть здесь стоит, – буркнул Анатолий Павлович и, погрозив дочери пальцем, отошёл снова к родителям.

      Фотограф пару минут стоял молча, удивлённо переводя взгляд с девочки на папу. Потом тихо раздосадовано сказал:

      – Понятно, в кого дитя уродилось…

      И, взяв треногу с фотоаппаратом, принялся устанавливать её на другое, удобное для него место. В конце концов, процедура фотографирования, к всеобщей радости, была закончена. Вперёд вышла высокая худощавая женщина – учительница первоклашек.

      – Так, ребятки, сейчас мы пройдём, познакомимся с нашим классом, а потом всех нас приглашают на торжественную линейку.

      На какой-то миг шуму и возни на школьном крыльце заметно прибавилось – никто не хотел становиться парами, и в то же время все хотели быть первыми. Но вмешались родители, и вскоре порядок был восстановлен. Только одна из девочек вдруг громко заплакала.

      – Валечка, что случилось? Ты почему плачешь? – наклонилась к ней мама.

      – Я не хочу в паре с мальчиком идти-и…

      Пришлось в срочном порядке подыскивать для Валечки подходящую пару. Но и эта проблема была решена.

      И вот открылись двери школы. Первоклассники торжественно с букетами и портфелями в руках перешагнули порог и ступили в школьный коридор. Терпко пахло краской, которой были покрашены и пол, и стены, и двери. Даже металлические круглые печи-голландки сверкали свежей чёрнотой.

      Не пройдя и пяти метров, учительница остановилась и показала направо, на дверь с табличкой «1 А».

      – Вот, это наш класс. Заходим и садимся за парты по два человека. Не шуметь, не толкаться! Кто с кем будет сидеть – решим после.

      Но как можно не шуметь и не толкаться, когда там, за дверью, находится что-то новое, доселе неизведанное?.. Гурьбой, с криками и визгом, толкаясь и стараясь быть первыми, первоклассники ввалились в