Черная книга русалки. Екатерина Лесина

сухо поинтересовался Федор, с ненавистью глядя на аккуратные заборы, кирпичные стены причудливых строений, блестящую черепицу и круглые бляхи спутниковых тарелок на крышах.

      – Дальше. Во-о-он та. – Гришка указал на приметный серый дом с башенкой.

      – Точно?

      – А то.

      – Пошли.

      По мере приближения Гришкина уверенность таяла, сменяясь подспудным страхом. Нет, он не боялся ошибиться, он точно запомнил и башенку, сложенную будто бы из неотесанных глыб, между которыми виднелись белые цементные швы, и флюгер в виде петуха, и покатое крыльцо, и клумбы с цветами по обе его стороны. Не сомневался он и в увиденном: пускай и приврал слегка в рассказе, но ведь видел же. Убийство видел. И убийцу тоже. А значит, права Клавка – свидетель он, Гришка Кушаков. Опасный свидетель...

      Федор кулаком постучал по воротам и, не дожидаясь ответа, толкнул калитку.

      – Есть тут кто?

      Во дворе было тихо. И красиво. Травка зеленая, ни тебе огурцов, ни помидоров, жениными колготами сложенными к колышкам подвязанных, ни укропа с петрушкою, ни подкопанных курами георгин.

      – Эй, хозяева!

      На крик Федора где-то в доме всполошилась собака, судя по голосу – мелкая шавка, навроде Клавкиной. И тут же басовито, грозно ответила другая. От ведь незадача-то, а ну как порвут?

      Макар вытащил из-за пояса топор, перехватил удобнее и решительно направился к дому. Не успел дойти всего пару шагов, как дверь открылась, и на крыльцо выкатился белый клубок шерсти, который с громким визгом кинулся под ноги, норовя ухватить кирзовый сапог. Получил пинка и отлетел в розы.

      – Эй, ты чего животное обижаешь? – Следом за собакой на улицу вышел и хозяин: низенький, лысоватый мужик с объемным животом, нависающим над короткими желтыми штанами. – Тебе чего?

      – Он? – спросил Макар. Гришка кивнул. Он самый, убийца, душитель и маньяк.

      – Слушайте, это, между прочим, частные владения. Понимаете? Я сейчас охрану позову. Светка! Светка! Позвони на пост, а то беспредел прямо.

      – Где труп? – поинтересовался Федор, а Макар молча приподнял топор.

      – Какой труп?

      – Ж-женщина... светлые волосы, вот досюдова. Душил. Во дворе. Тут вот, – Гришка ткнул пальцем перед клумбой.

      – Я душил? – Мужик нахмурился, а потом вдруг расхохотался. – Я... я душил... я душил!

      Он ржал, прихлопывая ладонями по голым бокам и толстым ляжкам, поскуливая и смахивая слезы, а отсмеявшись, заорал:

      – Светка! Сюда иди! Г-господи, я душил... придумают же...

      – Чего тебе? – На пороге возникла высокая блондинистая особа в коротком халатике, который, впрочем, мало что скрывал.

      – Светка, они говорят, что я тебя душил!

      – Когда? – Она зевнула, прикрыв накрашенный ротик ладонью.

      – С-сегодня. – Гришка почувствовал, как краснеет. Господи, ну он же видел! Он своими глазами видел!

      – Сексом мы занимались! – рявкнул мужик на оторопевшего Федора.

      – На улице? – ошалело спросил тот. – А за горло и...

      – Моя баба, за что хочу, за то и хватаю. Дурдом! Нет, Светик, они за