На грани. Книга первая. Литта Лински

смертельно опасного. Опытным глазом Торн оценил, что стрел у нее немного, но судя по той, что досталась Фрону, в цель попадут все. А это значит, что он недосчитается нескольких воинов.

      Но не в этом суть! Убить девчонку не сложно, но он не воюет с женщинами и детьми.

      – Опусти лук, крысенок! И мы тебя не тронем, обещаю, – отчеканил Торн, мигом перекрывая гомон и ругань солдатни.

      – Иди к демонам, мразь! – сквозь зубы процедила девчонка, сразу после его слов определившись с мишенью. Как неуместно выглядели в этот момент несколько трогательных светлых веснушек на ее тонком носу, усыпанном бисеринками пота.

      В том, что она выстрелит, сомнений не было, в нем слишком легко распознать командира. Что ж, девочку можно понять, она защищает свой дом и свою страну, которую они пришли захватить. Но протектор слишком часто заглядывал в глаза смерти, а потому научился с ней договариваться. За секунду до того, как девушка отпустила стрелу, Элвир неуловимым движением извлек и метнул нож…

      Просвистев во внезапно накрывшей зал тишине, нож разрезал тетиву у нижнего конца лука и упал на пол вместе с так и не выпущенной стрелой. После этого отчаянная защитница замка повела себя как обычная девушка. Без сил опустилась на пол и разрыдалась, прижимая к груди останки лука. Ревущую девчонку сломанное оружие, похоже, волновало больше, чем десяток вооруженных мужчин, которые ее окружали.

      Торн оглядел своих людей. Почти на всех лицах читалась растерянность и… сочувствие. И если до этого в девушке видели врага, то теперь перед ними сидел несчастный ребенок, такой же, как оставленные дома дочери и сестры. Война – она и есть война.

      – Как тебя зовут, крысенок? – обратился к юной лучнице Торн, но та не удостоила его ответом.

      – Мы уходим, – отдал приказ солдатам протектор. – Здесь все равно ничего нет, а поросшие мхом стены да злобные девицы нам без надобности, – Торн не смотрел в сторону девушки, но слова предназначались ей не в меньшей степени, чем воинам.

      Выйдя во двор, он велел отыскать лучника Дагона. Меж тем его люди, бывшие в курсе приказа, да и сами осознавшие бессмысленность грабежа, опустили подъемный мост, избавляя себя от необходимости вторично перебираться через пересохший ров. Пронаблюдав за отходом отряда, Элвир вернулся в замок. Девчонка уже не плакала, а молча сидела, уставившись в дальнюю стену и по-прежнему прижимая сломанный лук к груди.

      Торн подошел к ней и положил рядом другой лук – дайрийский, но превосходящий сломанный, как фарфоровая кукла превосходит деревянную чурку. Девушка, прекратив созерцать стену, глянула сначала на лук, затем на Торна. На этот раз во взгляде была не ненависть и не безразличие отчаяния, а неподдельное изумление. Очевидно, она ожидала, что командир отряда вернулся, чтобы «добить» ее, и, видимо, относилась к этому факту совершенно равнодушно. То же, что он сделал вместо этого, привело