На окраине Перми жил студент ПГМИ. Повесть. Андрей Углицких

попросил не оставлять молодого врача свои научные исследования. Росновский же убедил талантливого хирурга, что «спецпоселенчество – явление временное, а научная хирургия и творческая работа были, есть и всегда будут»7.

      Остальное хорошо известно из официальной биографии ректора ПГМИ…

      Лечфак или педфак?

      Любопытный исторический факт: «первый набор студентов во вновь образованный Пермский мединститут (1931) проводился на семь факультетов: лечебно – профилактический, санитарно – гигиенический, охраны материнства и младенчества, подготовки фельдшеров без отрыва от производства, рабфак, высших медицинских кадров, химико – фармацевтический»8.

      Но и в 1972 году у абитуриента ПГМИ также имелся немалый, считаю, выбор. Кандидат в студенты мог поступать на любой из четырех факультетов: на лечебный, педиатрический, санитарно – гигиенический или стоматологический.

      Лидером, самым главным, престижным, значимым считался (и являлся!) именно Его Величество Лечебный Факультет. Это – обьективно. Это – не обсуждается.

      На ступеньку, но, все – таки, ниже шел санитарно – гигиенический факультет, не в обиду замечательным выпускникам его будь написано это. Простите, друзья! Сейчас я во многом изменил ту, раннюю свою, точку зрения, но когда – то, и впрямь, полагал, что дело обстоит именно так.

      Причина простая: выпускники санфака, хотя и занимались крайне важной и ответственной работой, обеспечивая безопасность граждан, но правом лечения людей они наделены все – таки не были. А мне хотелось лечить, а не только предупреждать!

      Примерно, вровень с санитарно – гигиеническим значился в моей тогдашней «табели о рангах» и стоматологический факультет.

      Да, стоматологи, конечно, лечили, но лечили они не всего человека. Их интересы ограничивались всего лишь челюстно – лицевой областью. С другой стороны, учились на стоматфаке на целый год меньше. Не «пять лет и десять месяцев», как на всех остальных факультетах, а всего лишь «четыре и десять…». Для кого – то из абитуриентов это обстоятельство имело определенное значение.

      Оставался, впрочем, еще педиатрический… Каюсь, мало что знал об этом новом факультете. Так, в общих чертах. Но главным было то, что давал он право непосредственной лечебной работы. Одно это уже ставило его вровень, на одну ступеньку с лечфаком. Правда, право это распространялось только на детей.

      С другой стороны, лечение пациентов детского возраста представлялось мне в каком – то смысле, занятием даже более трудным, нежели взрослых. Взрослый больной, он, хотя бы, может сказать, объяснить врачу, довести до сведения доктора: что, где, как болит… А ребенок? Что может врачу рассказать о своих болячках грудная кроха, к примеру?!

      Вот почему, подавая документы в ПГМИ, колебался я до последней минуты. «Разрываясь» между лечебным и педиатрическим… Меняя «последние» и «окончательные» решения по сему поводу по нескольку раз на дню. Традиционно, чуть

7

Прим.: Одессит – трудармеец – академик. http://www.media-office.ru/?go=765707&pass=f320b04aa57f93338071dfc0f82752aa

8

Прим.: История университета. Начало высшего медицинского образования на Урале. http://www.psma.ru/universitet/istoriya-universiteta.html