Маки на стене. Алексей Владимирович Егоров

да и друзьями я похвастаться не мог. Вот, только разве им. Моим, если хотите, вымышленным товарищем. Наша с ним беседа носила односторонний характер. Ночью, или в предрассветные часы, я убегал из дома к пруду. Тихая заводь манила меня своей прохладой. Я бросал скатанный хлеб в воду и разговаривал с ним. Я называл его, Мистером рыбой. Мне так хотелось тогда верить в его существование. В то, что там, на глубине, кто-то искренне и мудро понимает меня.  Как-то отец узнал о моем прибамбасе. Они собрались на большую рыбалку, и, я заплакал.

      – Что случилось? – Спросил меня он.

      – Вы убьете его? Вы убьете мистера рыбу?

      Надо мной хохотали все. А старший брат тогда сказал, – Мы выловим пять мистеров рыб, и накормим ими всю округу.

      – Как творец, – завопил отец, корчась от смеха.

      Как творец,– Грустно проговорил хозяин и улыбнулся,– с тех пор все и всегда так стали меня звать. Я привык. Хотя, вымышленных друзей, у меня больше не случалось. Только явственные.

      Когда Лернон слушал его, он все время пытался определить для себя некий собственный портрет рассказчика. Лет, около сорока. Состоятелен, одинок, улыбчив. Высокого роста, стройный, даже спортивный. Хорошо одет, еще бы при его то денежках, не глуп и не рассеян. Четко формулирует, все сказанное. Не тороплив в движениях. Как будто четко взвешивая сложившуюся ситуацию, точно знает, или готовился к ответам. Во взгляде непереносимая игривость. Лернон мысленно предполагал, как бы этот индивид, мог запросто вырезать сердце у юной особы. Складывать все в черный мешочек (а возможно и не черный, и даже не в мешочек вовсе) и везти, через весь город в свой замок. Где же он может хранить свои трофеи? В холодильнике? Вечерами извлекать из потайного логова и подолгу рассматривать. Любоваться цветом глаз.

      «но я не вижу их цвет, я не вижу, не вижу»

      Кто ты на самом деле, мистер творец?

      Ворота отворились и Лернон смело повел свое авто к хозяйскому крыльцу. Его явно уже ждали. Весть о четвертой жертве разнеслась по городу молниеносно. И, пока Лернон улаживал все мелочные дела в отделении полиции, она крылатой стервой перенеслась и в этот злополучный особняк.

      Хозяин, как обычно, встречал его сам. Сегодня он был гладко выбрит, коротко подстрижен и улыбался, снова улыбался.

      – Сударь вы мой, – Запричитал творец, –  Я так раздосадован этим вопиющим случаем. Моя крошка снова покинула меня.

      – Ах ты сука, – подумал Лернон, но виду не подал. Протянул хозяину руку и проследовал в гостиную.

      – Сколько очередная проработала у вас? На этот раз?

      – Шесть недель, – последовал ответ хозяина.

      – Первая продержалась дольше всех, два месяца. Зачем вы их нанимаете? Вы что не понимаете, что за вашими девушками ведется охота? Или, может это ваших рук дело? Ах да, у меня же нет доказательств, да еще ваши гребанные бабки. Все же можно решить за бабло. Всех купить. Все продать…ДА?!

      – Не горячитесь Лернон, иначе я перестану впускать вас в свой дом.

      – Дом? – напористо взвыл он, – Какой нахрен дом? Я, и такие как я выросли в квартирках, где