Война демонов. Антон Грановский

ученый муж не замечал этих неприятностей. Он упорно шел вперед, и чем ближе был голос, тем сладостней и непреодолимей становился его зов.

      Долго ли, коротко ли шел Лагин, но вот перед ним открылась небольшая полянка, и на той полянке стояла темная избушка. Окна избушки были темны, но Лагина это не смутило. Он знал, что зов идет из этой избушки, а значит, там кто-то есть.

      Лагин поправил пальцем сползающие на нос очки и зашагал к крыльцу. Где-то в глубине разума мелькнула мысль о том, что зов может быть губительным и в избушке его поджидает опасность. Однако Лагин прогнал эту мысль как нелепую. Слишком красив и сладостен был зов.

      Подойдя к избушке, ученый муж поднял руку и постучался в дверь.

      – Входи, странник, – отозвался из-за двери женский голос.

      Лагин смело толкнул дверь и вошел в избушку. Едва он переступил порог, как тяжелая дверь сама собой захлопнулась за его спиной, и Лагин почему-то понял, что не сможет ее открыть, даже если будет рубить темные доски топором.

      Отвернувшись от двери, Тимофей увидел перед собой черного лохматого пса.

      – Пропусти, Черныш, – тихо проговорил женский голос. – Это свой.

      Пес отвернулся, тут же потеряв к Лагину интерес, протопал в угол горницы, улегся там на пол и положил морду на лапы.

      Лагин вгляделся в полумрак горницы, освещенной светом лучин и отблесками огня. Увидев перед собой темный женский силуэт, Лагин улыбнулся и рассеянно проговорил:

      – Вот я и пришел.

      Язычок пламени вспыхнул ярче и осветил лицо женщины. Острые скулы, огромные темные глаза, густые черные волосы, стянутые на затылке. Лицо это показалось Лагину прекрасным.

      – Кто ты? – тихо спросил он женщину.

      Она взглянула на ученого мужа и сказала:

      – Меня зовут Мамелфа.

      – Мамелфа? – Лагин нахмурил лоб. – Я о тебе ничего не слышал. Почему я здесь? Это ты меня сюда привела?

      Женщина кивнула:

      – Да.

      – Но зачем?

      – Я хочу тебя спасти.

      – Спасти?

      В печи забурлил котелок, от него по горнице пополз едкий, белесый дым. Ноги Лагина вдруг ослабели, и он покачнулся. Почувствовав в правом боку странную тяжесть, ученый муж потрогал бок рукою и удивленно отдернул руку. Одежда справа была мокрая, а на ладони осталось что-то темное. Лагин не сразу сообразил, что это кровь.

      – Что это? – слабо пролепетал он, с изумлением глядя на испачканную кровью ладонь. – Я ранен?

      Мамелфа посмотрела ему в глаза и спокойно ответила:

      – Да. И рана твоя смертельна.

      Колени Лагина задрожали, и он понял, что все это время чувствовал тупую, тянущую боль в боку. Видимо, один из тех двух оборотней, на которых они с Глебом-Первоходом наткнулись в чащобе, успел ударить его в бок когтями или цапнуть зубами.

      – Боже праведный… – выдохнул Лагин. – Теперь я превращусь в оборотня?

      Женщина, сидящая у очага, усмехнулась.

      – Похоже на то. Ты потерял много крови, пока шел сюда, но даже не заметил этого. Ты умираешь, странник.

      Лагин