Хромой. Империя рабства. Владимир Белобородов

что я увидел отблеск пламени на верхушке дерева.

      И вновь я – ночной воин. Сняв одежду, я зашел в реку. Так как она была не слишком широкой, то, проплыв метров пять «по-чапаевски», я нащупал ногами дно, и тут что-то холодное и упругое коснулось щиколотки.

      – Ох ты!

      Сказать, что я выпрыгнул, значит, ничего не сказать. Я вообще не из пугливых, но кто был на водоеме ночью один, меня поймут. Когда кто-то неведомый кружит поблизости в темной массе воды… А если хватает тебя за ногу?! Уняв испуг, я быстро оделся. Первые дни лета это далеко не пляжный сезон, даже в этом мире. Вода колется. Накинув рубаху, я поднял кинжал.

      Я еще в детстве замечал, как влияет на человека оружие. Только тогда я думал, что это просто ребячество. Не-э-эт. Не зря в книгах воодушевляют мечи. Вот секунду назад я был продрогшей на ветру лягушкой, а стоило мне коснуться рукояти – я рысь, я пантера, я ужас, летящий за новой партией дратвы и топоров. Разумеется, шел на разведку – кому нужны неизвестные соседи, но вдруг придется вступить в боевые действия.

      Примерно определив направление, я, стараясь не шуметь, поковылял. Шел всего минут тридцать, когда заметил свет, отражающийся от листвы. Самого костра видно не было. Я смело направился туда и чуть было не опростоволосился. Поляна, вернее, закуток среди деревьев вынырнул неожиданно. Причина моей глупости была проста – костер был скрыт чем-то огораживающим его, и поэтому пламя освещало лишь ветки деревьев. Постояв минуту, я стал медленно пятиться. Отойдя в темноту подальше – присел.

      Зачем они мне! Я один, и это меня вполне устраивает. Я вполне счастлив. Я никому ничего не должен. Будет, конечно, тяжело, знаю, но я выдержу. Найду какую-нибудь деревеньку, сопру лопату – выкопаю землянку и буду жить. Ну рассказывают же о детях, которые выжили в лесу! А я взрослый здоровый мужик. Почти здоровый.

      А с другой стороны, как бы я поступил на их месте? Тащил бы меня с собой? Да ну! Кинул бы точно так же. Да и люди! Вместе-то все равно оно легче. Перебрав возможные варианты, я направился к кострищу.

      – А я вас ищу, ищу!

      Толикам, подкладывающий ветки в колодец костра, подпрыгнул и теперь испуганно смотрел на меня. Из шалаша показалась голова Клопа:

      – Хромой! Орк мне в дышло! Хромой! Жив, собака!

      – Тише ты! – раздалось из темноты шипение Чустама, и он вышел из-за ближайшего дерева, держа в руках прутик с нанизанной через жабры рыбой. – И вправду Хромой. Выбрался? – В голосе бывшего корма хоть и сдержанно, но тоже слышалось тепло. – Молодец. Присаживайся. Голодный небось?

      – Не откажусь.

      Клоп выскочил ко мне и сжал своими лапищами в объятиях.

      – Жив!

      – Ладно вам, все вроде живы. А где криворукий?

      – Сейчас придет. – Толикам тоже раскинул руки для объятия. – За дровами пошел. Мы здесь уже пару дней, поэтому весь ближайший валежник выжгли.

      Минут через пятнадцать появился Ларк с охапкой веток. Казалось, что он даже не удивился, но в полумраке было видно, что