Один из демонов. Альтс Геймер

страшного не произошло. Впрочем, кому я втираю? Скайховер лежит сбитым селезнем, а это значит, что миссия провалена. В оперативный канал неожиданно врубился старший инструктор Кундис:

      – Малыш, отключайся, мы берем его, – это он диспетчеру. – Слик, ну как там?

      – Нормально. Любуюсь природой, причем задница находится выше головы.

      – Приятель, ты меня не удивил. В штабе так многие ходят. Как обстановка?

      – Непринужденная. Ни одной метки на радаре.

      – Значит, опасности нет?

      – Пока прилетит подмога, я тут подохну со скуки.

      – Ладно, я тебя сейчас развеселю, Слик. В воздухе повеяло горными цветами.

      – Принял, Кундис.

      – Наслаждайся.

      – Благодарю.

      – Отбой.

      Кундис – мой однокашник по подростковому интернату. Не то, чтобы мы были завзятыми приятелями, но пару раз в драках оказывались спина к спине, а это, знаете, очень способствует взаимному доверию. Поэтому, когда жребий судьбы поместил меня инструктором в учебный лагерь «Форекон», где окопался Кундис, я возблагодарил Творца самой искренней молитвой. С его помощью моя работа превратилась в синекуру, а я, в ответ, подогнал старине несколько пригласительных на закрытые вечеринки. Туда, где кучкуются дизайнеры, фотографы и красотки с длинными ножками. Мне самому эти билетики счастья поступали по интимно-культурологическому каналу (об этом позже). На одном светском рауте Кундису удалось зацепить начинающую модель, а на другом – смазливого педераста, который до последнего момента вполне сходил за девицу. В первый раз Кундис отделался расходами на коктейли (пила девчонка, как двугорбый верблюд после длительного перехода) и жестоким похмельем, а второй раз едва не угодил под трибунал, потому что подбил оба глаза гражданскому лицу. Ничего, в будущем станет вести себя осмотрительней. Говорил же ему: «Если в таких местах видишь у барышни на шее шарфик или платок, лучше не испытывай судьбу, а иди и познакомься с другой барышней».

      Ладно, Кундис не обиделся, когда вышел с гауптвахты. Тем более, что я ухитрился заслать ему туда через коменданта пару бутылей рома и блок сигарет. А сегодня старый товарищ любезно предупредил меня о том, что около диспетчерского пульта появился Эдельвейс. Каждый учебный центр обязательно должен иметь собственное страшилище. Такое, чтобы у курсантов тряслись поджилки едва они слышали скрип его ботинок. В «Фореконе» эту роль с блеском исполнял майор Эдель (а для всей базы, само собой – Эдельвейс). Очень цельный характер, так я скажу. Всего лишь две черты – въедливость и раздражительность. Первостатейная сволочь.

      Ощутимо запахло жженой изоляцией. Где–то позади тихонько горела проводка, плавились пластиковые детали. Вот–вот должна была сработать аварийная герметизация пилотной капсулы. Отключив связь, я разблокировал кабину и рывком отодвинул изогнутую прозрачную крышу. Свежий ветерок прошелся по моим щекам. Недопустимо висеть тут и ждать, пока меня, словно консервированного кальмара, извлекут из помятой