Ресторан «Березка» (сборник). Евгений Попов

семья», – возражал другой голос.

      «Беда только началась, а ты уже засбоила. То ли ты обещала Инсанахорову?» – упрекал ее третий голос.

      Однако не прошло и нескольких недель, как ее здоровая, сильная, цельная натура победила депрессию и фобии без какого-либо медицинского вмешательства. Такова сила любви, настоящей любви, которая одна только может победить почти все на свете! А кто не верит в любовь, в то хорошее, что несет она людям, кто не верит в гуманизм, тот негодяй, подлец и говнюк, которого нужно побивать камнями, чтоб на него плевали дети и его же кусали собаки. Таких людей нужно выводить на чистую воду, где они скоро подохнут, привыкнувши жить в смрадных помоях безверия и цинизма!

      Руся немного успокоилась и привыкла к новому своему положению жены, муж которой сутками находится неизвестно где. Она написала два длинных письма Инсанахорову и сама отнесла их в общественную уборную на станции Фелдафинг, спрятав их в укромном месте, откуда Инсанахоров должен был забрать их, как они сговорились еще тогда, в склепе древних германских монахов. Для этого ей пришлось, поборов свою стыдливость и гордость, переодеться мужчиной, потому что она в такой щекотливой ситуации не могла довериться уже никому. Она и еще несколько раз ходила в уборную, но ответа все не было и не было, хотя писем не было тоже, из чего она сделала вывод, что вместо ответа в Фелдафинге скоро объявится сам адресат ее посланий...

      ...Но вместо него в одно прекрасное утро в гостиной уже сидел ее папа Николай Романович, когда Русенька, измученная и похорошевшая, с большими синими кругами под глазами спустилась в своем красивом пеньюаре к завтраку.

      XXII

      Еще никто в доме Николая Романовича не видел его таким важным и торжественным, как в тот день. Он сидел за столом в пальто, шляпе и пил портвейн из двухсотграммового граненого стакана.

      Анна Романовна, Сарра, Евгений Анатольевич, присоединившаяся к ним Руся – все они с любопытством глядели на него, ожидая хоть какой-нибудь его реплики.

      Николай Романович допил стакан и вдруг, к удивлению всех, заговорил по-французски. А они и не знали, что он владеет и этим языком!

      – Sortez, s’il vous plait, – процедил он сквозь зубы и прибавил, обратившись к жене: – Et vous, madame, restez, je vous prie[8].

      Все вышли, кроме Анны Романовны. У ней голова задрожала от волнения, и на секунду ей помнилось, что муж ее окончательно сошел с ума и сейчас же ее изнасилует. Но дело оказалось совершенно не в этом.

      – Что вы смотрите на меня, как Ленин на буржуазию? – удивился он. – Я только хотел предуведомить вас, что у нас сегодня будет обедать новый гость.

      – Только и всего? – Анна Романовна не смогла скрыть разочарования. – Что же вы не дали людям доесть их куски яичницы?

      – Вас это удивляет. Погодите удивляться. Имя этого человека Борис Михайлович. Фамилия Апельцин-Горчаков.

      – Ну?

      – Гну! – рассердился Николай Романович. – Вы не знаете этого человека, но вы его очень скоро хорошо узнаете. Он – крепыш с Урала, из города

8

Выйдите, пожалуйста, а вы, сударыня, останьтесь, прошу вас (франц.).