Последний богатырь. Николай Николаевич Шмигалев

жрать. Так мы с главврачами скоро по миру пойдём. Надо отрасль модернизировать, чтобы заговорщики вновь к нам потянулись. Изволь, батюшка милостивый, из казны на развитие отрасли здравоохранения немного ассигнований пожаловать.

      «Болван! – сверля взглядом боярина, обрадовано подумал князь, что никакого заговора не случилось. – Или как там у них по медицински – дэбил! – только сейчас, сквозь багровую пелену налитых кровью глаз, государь «разглядел» истинную суть верховного медика, – Ничего не поделаешь, для общего урока придётся им пожертвовать».

      – Ишь ты, какой шустрый, хороняка! – чеканя слова, вслух произнёс князь и свёл брови с такой силой, что краснолицый боярин побледнел. – Земских врачей и ветеринаров уже по миру пустили. Бюджет своего ведьмовст… тьфу, то есть ведомства, профукали на заморские «чудо-пилюли». А народ наш, он, в отличие от некоторых, совсем даже не дурак. Он нашим волхвам больше верит. Вот бери своих главврачей и дуйте скопом в лес, учитесь у ведунов и колдунов нашему, рунийскому искусству врачевания, знахарству и прочему. А чтобы неповадно было в следующий раз иноземными вакцинами увлекаться, повелеваю перед отправкой на «повышение квалификации», всыпать тебе… – князь на минутку задумался, – хотя нет, лучше влить. Так вот сделать ему противомалярийную клизьму, – Свистослав Златоглавый многозначительно посмотрел на застывшего слева палача, – и прививку от дизентерии, вдобавок, чтобы от натуральных лесных харчей не пронесло наших ушлых врачей, – удачно срифмовал князь, и довольный собой, невольно улыбнулся.

      Палач кивнул и, бесцеремонно схватив согбенного боярина за шкирку, потащил его через боковую дверь в свой рабочий кабинет, или, если быть до конца точным – офис (у ребят подобных профессий рабочие кабинеты называются именно так).

      – Не губи, отец родимый! – запричитал боярин здравоохранения, одновременно пытаясь впасть в кому, как до него некоторые высокопоставленные симулянты, и выпасть из княжеской немилости. – Клянусь Гиппократором, я всё исправлю. Лучше уж плетей, но только не прививку. Их же детишкам ставят! А-а! У меня, кажись, инсульт! Скорую-уу! Карету мне, каррре…

      Дверь за палачом и его «жертвой» захлопнулась, и истошные вопли «медицины» оборвались на истерической ноте «ре».

      Государь даже ухом не повёл. Посчитал, что и так мягко обошёлся с «медиком». Ах, если бы он знал про прививки то, что знали лекари, он бы так не считал, а сжалился над старым больным человеком, почти уже коматозником. Ну, да и ладно, не наше дело государевы решения комментировать.

      – Ну, кто следующий с челобитной? – оглядел князь мигом поникшее боярство.

      Все как-то сразу почуяли, что государь оказывается сегодня и впрямь не с той ноги встал, а поэтому больше ни у кого желания клянчить деньги из казны не появилось. Поглядев, как поплатился «медик» за свой длинный язык, остальной боярский люд сидел чинно, не шелохнувшись, и положа руки на сердце, на почки, на печень (в общем, у кого что болит) молился, опасаясь нарваться