Инкогнито. Анна Яфор

от шпилек до твоей прически

      Тонким получался силуэт.

      Матовая призрачность основы,

      Словно белый грунт на полотне,

      И хотя мы даже не знакомы –

      Я тебя рисую на окне.

      Так изящны контуры движенья,

      Будто в танце взмыли два крыла,

      И волос твоих густых скольженье

      Поймано касанием тепла.

      Пойманы запястья мимолетно,

      Взяты в плен ресницы этих глаз…

      Как же звонко ты и беззаботно

      Рассмеялась со стекла сейчас!

      Я любуюсь, ничего не правлю,

      И мечтаю, что тобой любим,

      Я тебя одну здесь не оставлю –

      Растоплю дыханием своим…

      Сказоч-Ник

      – Мама, снег!

      Настя завизжала от восторга, бросаясь к окну, где прямо на глазах капли непрекращающегося уже несколько дней дождя замерзали в воздухе, превращаясь в крошечные снежинки.

      Дочка даже забыла про печенье, которое они лепили вдвоем. Ладошками, перепачканными мукой, толкнулась в стекло, рассматривая нежданное чудо.

      А ведь похолодания не было в прогнозе. Арина не сомневалась, что все предстоящие праздники мир останется таким же промозгло-серым, вымокшим насквозь, как накануне, потому и обрадовалась не меньше Насти. Внезапно захотелось распахнуть окно настежь и подставить лицо этим пушинкам, которые рассыпались с неба волшебными крошками счастья.

      Как мало его нужно, оказывается! Всего лишь снег, а она уже готова почти плакать от радости, просто потому, что самый главный зимний день вдруг стал настоящим.

      – Пойдем лепить снеговика? Мам?

      Пытаться построить что-то из рассыпчатого пуха – бесполезное занятие, но дочке не обязательно об этом знать. Ей хватит удовольствия от одной только возни в снегу. А недоделанные печенья… Так куда спешить? Впереди целый вечер, когда можно будет закончить все, что они не успели.

      Да и разве правильно сравнивать какое-то там тесто с долгожданным хрустящим покрывалом, в котором удивительным образом переплелись холод для ладошек и жар для сердца?

      Во двор высыпала почти вся детвора, несмотря на приготовления к Новому году: снег являлся таким редким явлением, что пропустить подобное событие было попросту невозможно.

      Домой вернулись, когда совсем стемнело и тусклого света фонарей стало недостаточно для прогулки. Варежки дочки, разумеется, промокли насквозь, а молочно-белый комбинезон приобрел совершенно немыслимый оттенок: все-таки тонкий слой снега не сумел скрыть многодневную слякоть. Ледяные от мороза щеки горели очаровательным румянцем, а в глазах еще не успел растаять восторг, но, увидев себя в зеркале, Настя расстроено захныкала:

      – Мамочка, это отстирается?

      Арина рассмеялась, целуя сморщившийся от волнения носик.

      – Конечно, Настен. У нас же с тобой самая лучшая машинка. Давай-ка снимай все мокрое и беги мыть руки. Поужинаем и будет доделывать печенье.

      Предстоящее одиночество в новогоднюю ночь не