Маск: Тэйри. Джек Вэнс

вернулся на склон Кардуна и принялся за работу.

      Предстояло решить непростую задачу. Сложенную из необтесанных камней подпорную стенку, больше двадцати метров в длину и от полутора до трех с половиной метров в высоту, унесло метров на сто вниз и разбросало по крутой ложбине. Джубал поручил джанам вырубить в склоне основание для новой стенки, а сам срубил четыре стройных тирса и соорудил из стволов грубо сколоченную подъемную стрелу, нависавшую над ложбиной. Закончив подготовку фундамента, все четверо стали затаскивать камни вверх по склону и начали новую кладку.

      Прошло семнадцать дней. Они уложили две тысячи камней – каждый требовалось обвязать, поднять на канате, перенести к тропе, поворачивая стрелу, плотно подогнать и закрепить утрамбованной землей. На рассвете восемнадцатого дня повеяло холодом. Тяжелые грозовые тучи ползли с востока, постепенно заслоняя Скай – огромный туманно-черный шар, подернутый накипью собственных облаков. Космологические представления джанов, хитроумные и даже в чем-то проницательные, существенно менялись в зависимости от обстоятельств. Те или иные знамения нередко возбуждали в них непостижимую реакцию.

      Этим утром джаны не выходили из хижин. Подождав минут десять у гостиницы, Джубал спустился к подножию холма, где пришлые поденщики устроили нечто вроде постоянного табора. Чтобы свести к минимуму простои, вызванные притворными недугами и капризами, он нарочно нанял трех джанов из разных жилищ,10 и теперь ходил от хижины к хижине, колотя по низким крышам деревянным шестом и вызывая работников по имени. Через некоторое время те нехотя выкарабкались наружу и последовали за ним, ворча и жалуясь, вверх по тропе. По их мнению, день не предвещал ничего хорошего – в лучшем случае они рисковали простудиться, промокнув под дождем.

      Мало-помалу тучи затянули полнеба, ударяя по вершинам гор, как выпущенными когтями, короткими лиловыми молниями. Ветер стонал в расщелинах подоблачных утесов горы Кардун. Три джана работали нервно и мало, останавливаясь каждые несколько секунд, чтобы хмуро полюбоваться грозой. Джубал и сам беспокоился – никогда не следовало пренебрегать предчувствиями джанов.

      За час до полудня завывания ветра внезапно смолкли – горы замерли, объятые неестественной тишиной. Снова джаны разогнули спины и стояли, прислушиваясь. Джубал не слышал ни звука и спросил ближайшего работника: «Что такое?»

      «Ничего, хозяин, ничего».

      Джубал осторожно спустился по склону туда, где кончался оползень, обвязал очередной камень петлями каната. Канат не натягивался – Джубал поднял голову. Джаны стояли и слушали, внимательно обратив к небу похожие пропорционально-красивые лица. Откуда-то донеслось странное пульсирующее гудение, настолько низкое, что оно воспринималось скорее как дрожь, нежели как звук. Джубал тоже смотрел в затянутое дымкой небо, но не сумел ничего разглядеть. Звук становился все тише и скоро исчез.

      Канат натянулся – джаны налегли на ворот

10

Сайданийцы Ская и джаны Маска относятся к виду Homo mora, неспособному давать потомство при скрещивании с человеком Ойкумены, Homo gaea (хотя ваэлей Уэлласа и некоторые племена Дохобея многие считают гибридными расами). Сайданийцы и джаны отличаются типично человеческими, выразительными чертами лица и грациозными пропорциями гибких тел. У них черные волосы и бледно-оливковая кожа, нередко отливающая тусклым металлическим блеском. Темно-зеленые, иногда почти черные глаза джанов обычно не позволяют различить горизонтально удлиненные эллиптические зрачки. На Скае эта разновидность человека практически стабилизировалась благодаря неповторимой системе общественных императивов (так называемых «первичных принципов»). На Маске, где нашествие тариотов вызвало генетические возмущения, для джанов характерно большее разнообразие типов. И джаны, и сайданийцы упорно придерживаются строго определенной иерархии социальных взаимоотношений. Все делается согласованно, в точном соответствии с общепринятыми и общеизвестными методами. Минимальное общественное образование джанов – группа из четырех индивидуумов, как правило двух мужчин и двух женщин, формирующих нечто вроде кооператива, ведущего совместное хозяйство. Каждый член такого кооператива состоит в «браке» с лицом противоположного пола из другого кооператива, хотя любому джану или сайданийцу свойственна склонность к неразборчивым мимолетным связям, которые изредка сопровождаются половыми актами, но по большей части ограничиваются выражениями взаимной привязанности, обменом подарками, внимательным уходом за прической и одеждой партнера и т. п. Таким образом, каждое «хозяйство» соединено узами брака с четырьмя другими кооперативами. Распространяясь в геометрической прогрессии, эти связи охватывают и объединяют все население Джанада. Поведение джанов варьирует в зависимости от численности каждой конкретной группы. Никакой джан не может чувствовать себя беззаботно в группе, состоящей из менее чем четырех человек. В группе из трех джанов скоро начинают возникать трения, такие джаны становятся беспокойными, повышают друг на друга голос, не находят себе места и проявляют чрезмерное усердие, выполняя ту или иную работу. Два джана, остающиеся один на один в течение продолжительного времени, стимулируют друг друга настолько, что их отношения перерождаются в страсть или взаимную ненависть. Одинокий джан в отсутствие социальных ограничений теряет внутреннюю ориентацию и становится психически неустойчив, даже опасен. Тариоты пользуются услугами групп работников-джанов, нередко многочисленных, руководствуясь следующими правилами. Один джан, если его никто не погоняет, бесцельно проводит время. Два джана обращают друг на друга слишком много внимания – либо ссорятся, либо предаются любовной неге. Между тем, работа стоит. Три джана образуют эмоционально неуравновешенную группу. Они работают возбужденно и напряженно, вымещая избыток чувств, что не всегда положительно сказывается на результатах. Четыре джана – стабильная группа. Они прилежно выполняют указания, но не слишком напрягаются и обеспокоены главным образом удобствами, а не производительностью. Пять джанов – неустойчивое и взрывоопасное сочетание. Четверо довольно скоро формируют стабильный «кооператив», тогда как пятый, не принятый в «кооператив», становится мстительным, оскорбленным изгоем. Такой отверженный джан может превратиться в бешеного «слана». Шесть джанов сразу делятся на стабильную «четверку» и двух любовников. Семь джанов вступают в непредсказуемые, изменчивые отношения, сопровождающиеся всплесками противоречивых эмоций. Восемь джанов, после существенных перестановок и замен, делений на заговорщические фракции, взаимных испытаний, попыток подкупа, обид и перепалок, образуют две устойчивые «четверки». Перемены настроений джанов остаются загадкой для самых серьезных исследователей этой расы. Институт исследований Джанада в Визроде подготовил следующую сводку, предназначенную главным образом для тариотов, совершающих поездки в Джанад. «Одинокий джан (такие встречаются редко), столкнувшись с одиноким тариотом, лишь иногда (в 4% случаев) проявляет откровенную враждебность, но довольно часто (в 40% случаев) тайно замышляет кражу или даже нападение, кончающееся убийством. Два джана, имеющие дело с одиноким тариотом, чаще всего (в 65% случаев) сначала пристают к нему, предъявляя невыполнимые требования, но в конце концов нападают, вынуждая тариота участвовать в ряде постыдных и нелепых физиологических упражнений, выполняемых всеми тремя присутствующими и заканчивающихся смертью тариота. Два джана никогда не нападают на двух тариотов, по меньшей мере временно формируя некое напряженное подобие джанского „кооператива четверых“ с участием тариотов. Три джана изредка (в 15% случаев) нападают на одинокого тариота, почти никогда (в 98% случаев) не нападают на пару тариотов и никогда не вступают в конфликт с тремя тариотами. Четверо джанов почти никогда (в 99% случаев) не нападают на одинокого тариота, но несколько чаще (в 2% случаев) совершают враждебные действия в отношении двух тариотов. „Четверка“ джанов никогда не вступает в конфликт с тремя или четырьмя тариотами. Приведенные выше статистические выкладки совершенно достоверны в отношении ситуаций, возникающих в отсутствие Ская на небе. Когда виден Скай, поведение джанов, с точки зрения тариота, становится полностью непредсказуемым – они подчиняются влияниям, неощутимым и непонятным для людей Ойкумены». В заключение следует отметить, что, хотя в Джанаде кража – совершенно неизвестное явление, джан, находящийся в Тэйри, постоянно ведет себя, как прирожденный и неисправимый расхититель имущества. Сходным образом, в Джанаде джаны отличаются сексуальной умеренностью и сдержанностью, тогда как в Тэйри мужчины-тариоты беспорядочно совокупляются с джанскими девушками, не встречая никакого сопротивления, хотя джаны мужского пола никогда не совокупляются с женщинами-тариотками – этому препятствуют как взаимное отвращение, так и физиологическое несоответствие.