Я дрался с бандеровцами. Станислав Смоляков

то подожду тебя». И ушел… Пацаны мне говорят, мол, не ходи, а то черт его знает, куда он тебя завезет. Посоветовали убежать. Так что я решил пораньше выйти и скрыться. Выхожу из театра, спускаюсь вниз, а полковник уже стоит на выходе со своей, как после выяснилось, женой. Тут уж мне некуда было деваться. Сел с ними в машину и приехал в Киверцы. Сначала прибыли на квартиру, где они жили у какой-то хозяйки. Помыли меня, дали длинную рубашку, видимо, самого полковника. Я переоделся.

      На следующее утро полковник привез меня в Киверцовский лес. Там стоял артиллерийский полк. Они относились к войскам 4-й Гвардейской армии 3-го Украинского фронта. И вот он вызывает командира 41-й окружной артиллерийской мастерской. Поручает ему заняться моей судьбой. Тот меня приводит к себе в расположение, подзывает какого-то старшину: «Вот тебе сын полка. Надо его одеть, накормить и обуть! Пошей ему форму, чтобы все как положено». Быстро пошили форму, обули. Даже пистолет выдали! Хотя мне всего 15-й год шел.

      Вскоре я стал водителем легковой машины командира нашей 41-й окружной артиллерийской мастерской капитана Станько. Это был трофейный легковой автомобиль Steyr. Водить машину научил меня старшина-механик Фисон, заведующий техникой. Потом я уже ездил и на ЗИС-5, и на ГАЗ-АА, «полуторке». Так что активно трудился, как настоящий шофер, хотя водительских прав не имел.

      Вскоре часть тронулась следом за артиллерийскими частями, и мы продолжили освобождать Украину. Оттуда нас направили на Румынию, дальше на Югославию, Венгрию. В Австрии встретились с американцами, англичанами и французами. Отлично встретились: обнимались, радовались, союзники нас угощали сигаретами, конфетами и шоколадом. Мне тогда надавали множество консервов. Здесь же с неописуемой радостью и волнением отпраздновали День Победы. Стреляли в воздух со всех стволов. Правду говорят, такая радость бывает только раз в жизни… Все мучения закончились – фашисты сдались. Тут организовали еще одну победную встречу с союзниками. В Вене, в большом зале.

      – Как вас встречало мирное население?

      – В Югославии неплохо, но там мы побыли совсем чуть-чуть. Румынию фактически прошли без боев. Немцы пробовали обороняться, но мы их сбивали с позиций, не давая как следует закрепиться. Со стороны румын им поддержки уже не было, а вот нас местное население встречало хорошо. В Венгрии народ оказался враждебным. Помню, при обороне озера Балатон мы стояли в городе Шарошд (Sarosd). Наши передовые части воевали за город Секешфехервар, где работали огромные подземные заводы. После напора немецких танков, особенно «тигров» и «Королевских тигров», мы стали отступать. Этот город Шарошд запомнили все наши вояки. Что только на нас не летело из окон домов местных жителей… Мама родная, бросали в нас все: и камни, и кастрюли, и что хочешь…

      Когда дошли до Дуная, на переправе увидели понтонные мосты. Казалось, что от такого количества отступающих войск они затонут. Какой-то генерал стоял у входа на мост с палкой, лупил ею отступающих и кричал: