Война роз. Право крови. Конн Иггульден

этот бал. Если осведомители доводят до сведения мастера Брюера, что крепость слаба с фланга, моим приказом будет воспользоваться данным нам преимуществом. Не вижу большой чести в том, чтобы посылать тысячи людей на гибель у хорошо укрепленного рубежа. Лорд Клиффорд, мне помнится, сам Цезарь не гнушался маневрировать на поле, причем где-то в этих самых местах!

      Джон улыбнулся и опустил голову. Дерри почувствовал безотчетное раздражение от фамильярности в такой компании. Видимо, сказалось все то же старение, но он не мог пропустить такого момента.

      – С вашего позволения, милорд, я хотел бы разъяснить барону Клиффорду, что есть некая разница между убийством убегающего раненого мальчика и штурмом крепости, которая… – начал шпион.

      – Брюер, придержите язык! – выкрикнул Сомерсет, в то время как Джон лишь пучил глаза. – Нет, выйдите! Да как вы смеете так говорить в моем присутствии?! Вот вам мое наказание: прочь отсюда!

      Дерри отвесил почтительный поклон королеве, кипятясь на себя больше всех в этом шатре. Было некое мрачное удовлетворение от того, как он прилюдно озвучил преступление Клиффорда. Сыну Йорка было семнадцать, и угрозы от его побега с поля под Сандалом не исходило никому. Неизвестно, был ли паренек ранен, но Брюер умышленно добавил эту деталь, чтобы выставить барона подлецом, каким тот, в сущности, и был. Так вот и рождается история.

      Шатер Дерри покинул с чопорно выпрямленной спиной, зная, что зашел слишком далеко. На промозглом воздухе гнев его быстро выкипел, сменившись стариковской усталостью. Стало темно и тоскливо. Возможно, от Клиффорда придет вызов на дуэль – а впрочем, вряд ли барон унизится до поединка, тем более с риском дуэли перед свидетелями. Лучшие годы уже позади, это безусловно, но Дерри по-прежнему мог при случае изметелить барона в кашу, и тот это знал. Нет, если чего и опасаться, то это ножа в темноте или измельченных кошачьих усов в еде, от которых можно измучиться кровавой рвотой.

      Брюер в отчаянье поднял глаза на шпиль сельской часовни, построенной на земле двух семейств, Стоккеров и Уайбостонов. Шансов спрятаться от тех, кто будет разыскивать его ночью, негусто. Придется не спать и находиться в чьей-нибудь компании. За схватку с Клиффордом и даже Сомерсетом Дерри себя не клял. Со смертью Йорка вокруг Маргарет образовалось некое отсутствие силы. Главный ее враг теперь мертв, муж по-прежнему в плену, а она отчасти утратила ту яростную одержимость, с которой жила последние годы, словно перестала четко сознавать, куда следовать дальше. А в пустоту эту ступили люди вроде Сомерсета – молодые, яркие и амбициозные, смотрящие далеко в будущее. Что же до тварей послабей и помельче, вроде Клиффорда, то им лишь бы прибиться к кумирам, к которым можно подольститься.

      Жить без надежды, как известно, сложно. Йорк мертв, Солсбери тоже – после всех тех лет, что они хватались за трон так, будто имеют на это право. Потеря короля Генриха – это, пожалуй, единственное место, которое пока еще зудит. Бедная невинная душа в руках людей, имеющих все основания