Москвич из Алатыря. Николай Шмагин

бухти, Мишаня, мой отец всегда в шляпе ходит, с молодости, и ему идёт, а я что, хуже его?

      Мишка пожал плечами и позвал продавца-консультанта:

      – Скажи, друг, у вас приличный магазин, а из драп-велюра, ратина, или кашемира на худой конец, ничего нет? Не обидим, неси, давай.

      Продавец с уважением оглядел хорошо одетого Мишку, и доверительно сообщил, понизив голос:

      – Пока нет, но я могу сообщить вам, когда дефицит поступит.

      – Ништяк, надо приодеть дружбана, не всё же ему в этом драп-хохотунчике щеголять. – Они обменялись телефонами, с тем и расстались.

      Друзья побывали ещё в секции костюмов, но Колькины средства иссякли, и вот они снова на улице, но уже с обновами.

      – Ничего, подзаработаю ещё, надо костюм купить, туфли, – он был воодушевлён, хотя в новом пальто и шляпе чувствовал себя неловко и скованно. Подмышкой он держал свёрток со старым пальто с шалевым воротником, к которому давно привык, и живи он в Алатыре, так бы в нём и ходил, но он жил в Москве и это обязывало.

      Мишка снисходительно оглядел друга и ухмыльнулся.

      – Ничего, Колян, неплохо для начала. Москва не сразу строилась. Приоденешься ещё и франтом. Надо тебе брюки пошить, да и костюм тоже. Будет дешевле и моднее. Я знаю одно ателье у нас в Черёмушках, давай туда как-нибудь рванём.

      – Спасибо, друг. Да, всё хочу спросить, как у вас дела с Мариной, жениться-то собираешься, или раздумал?

      – Дело к тому идёт. В смысле, собираюсь.

      – Привет от меня дяде Васе с тётей Машей, ехать пора, мне далековато отсюда. Пока доберёшься, туда-сюда, и спать.

      – Ты чо, поехали к нам, там и поговорим, заодно обмоем покупки.

      – Так денежки все тю-тю, не на что пока. Вот получу аванс, обмоем.

      – А друг у тебя на что? Поехали, сочтёмся когда-нибудь…

      В общаге оценили Колькины обновки, когда вечером он появился в новом пальто, шляпе набекрень и под хмельком. Сергей Иваныч тоже был модник, ходил в китайском габардиновом пальто и фетровой шляпе.

      – Теперь ты, Николай, вполне москвич, – улыбнулся он дружелюбно, – москвич из Алатыря. Я рад за тебя.

      – Надо бы обмыть наряды, – хохотнули деревенские пареньки и пощёлкали пальцами по горлу, намекая, – так полагается.

      – Вот получу аванс, обмоем. Сейчас я на мели.

      – Мы в долг дадим, – не отставали соседи, настырничая.

      – Будет вам, – остудил их пыл Сергей Иваныч, – сказано же, в аванс. Вот пристали к человеку, вам бы только зенки водярой залить.

      Колька с благодарностью взглянул на соседа. Он так устал за день, что, едва повесив одежду в шкаф, и раздевшись, растянулся на своей койке и уснул, как убитый.

      – Всё, отбой, завтра рано на работу, – Сергей Иваныч выключил свет, и в комнату вскоре вошла ночь…

      Постепенно Колька освоился на заводе, в бригаде тоже стал вполне своим. Слесаря ценили его за старание в работе, помогали, когда надо было помочь, на то они и бригада, коллектив. Дядя Петя уважал его за дисциплинированность, ставил в пример другим за умеренность в выпивке.

      Действительно,