Кавказские евреи-горцы (сборник). Василий Иванович Немирович-Данченко

даже не протестовала. Она только опустила руки, как-то разом поникла и помертвела вся, точно все внутри у нее осело, упало. Пока голодную коровенку выгоняли из хлева, слезы медленно струились по этому закостеневшему лицу. Только когда корову выгнали, она разом рванулась к ней, схватила ее за шею и точно повисла на ней.

      – Убить вы нас хотите? Что вон те малютки есть будут, они ведь только и живут молоком. Больше у нас ничего нет… Маце, Ахмед!

      Из сакли робко показался мальчуган, за ним едва переступала на маленьких ножонках крошечная девочка.

      – У нас корову отнять хотите… – рыдала мать. – За одно и их схороните, все равно с голоду умрут.

      Магомед по привычке, совершенно бессознательно, достал из кармана лаблабы и протянул горсть мальчику. А на лице сохранялось все тоже начальственное выражение и сумрачные очи так же грозно смотрели из-под седых, нависших бровей.

      – Вола можно взять! – заикнулся нукер.

      – Вол не ее. Вол братнин! – заметил аульный крикун.

      – Нехорошо! – вдруг вырвалось у Магомеда.

      Все в изумлении оглянулись на него.

      – Нехорошо! В самом деле умрут… Ишь какие маленькие.

      И жилистая рука легла на голову крохотной девочки. Та даже присела от этой ласки.

      – Нам рассуждать нельзя, – объяснял нукер, – мы посланы… велено…

      – Что такое говорите вы там! – разгорячился Магомед. – Кто вас послал? Грабить хотите вы, что ли? У бедных детей кормилицу отнимаете. Что, они виноваты в том, что отец их Юсупу дерзость сказал? Виновата она, что ли?

      И Магомед подхватил девочку, поднес ее к самому носу ни в чем не повинного и до сих пор молчавшего аульного крикуна-парня необычайно глупого вида. Букашка в сильных руках Магомеда раскричалась.

      – Что же, ты за нее заплатишь, что ли? – насмешливо спросил нукер.

      – И заплачу. Гони корову назад.

      – Плати, если богат!

      Но роли благодетельного провидения Магомед не мог выдержать до конца. Точно желая ослабить впечатление, он разорался на бедную женщину. Та, впрочем, обрадовалась и стала перед ним, опусти голову, но уже с просветлевшим лицом.

      – Чего ты тут! – кричал Магомед. – Что ты за хозяйка… Дети голые… Не бьет тебя муж, верно! Ишь ты, тоже плакать умеет. Приведи детей вечером – платье им дам да хлеба велю своей Заза отсыпать вам!

      И он опять заорал и затопал ногами.

      Оказалось, что трагический злодей является постоянно плательщиком за свой обедневший аул. Все ему должны. Недостача хлеба, другая какая необходимость – сейчас к Магомеду, и он, сохраняя тоже суровое выражение лица, поможет в действительной нужде. Да не так поможет, как помогает, например, наш деревенский мироед, заставляя должника работать на себя, идти к себе в кабалу. Нет, Магомед именно давал так, чтобы правая рука не знала, что делает левая.

      Вот вам и трагический злодей Магомед-оглы!

      Глава 2

      Кай-Булагская щель. Фея духана. Баба-яга – костяная нога

      Горный пейзаж как-то разом