Под счастливой звездой. Михаил Савеличев

непогоды. Ни штормов, ни метелей.

      Потом я набрала красивых камешков, и мы пошли домой в купол.

      И тут нас встретил медведь. Он стоял посреди тропинки и смотрел на нас. Белый. Огромный. Я остановилась и тоже стала на него смотреть. Я не испугалась. И Федя не испугался, только ко мне прижался.

      – Привет, мишка, – вежливо сказала я.

      Мишка кивнул. Нос у него зашевелился.

      А потом рядом кто-то сказал:

      – Девочка, не бойся. Сейчас мы его уберем.

      – Не надо его убирать, он сам уйдет, – и шагаю к нему, к медведю то есть.

      – Софья, стой! – Я не удивилась, что они меня знают. Я ведь один ребенок на острове. – Не ходи! Мы в тебя можем попасть!

      А я все равно не слушаю, иду. Подошла к медведю, протянула руку с камешками. Он понюхал, смешно поморщился. Повернулся и ушел.

      А меня схватили в охапку солдаты и к куполу бегом понесли. А Федя рядом бежал и подпрыгивал высоко. Будто мне в лицо хотел заглянуть.

      Как мы поехали путешествовать

      – Ребенку нужны свежие фрукты, – сказала мама дяде Вале. Валя работает с мамой в обсерватории. Он большой и толстый. Фруктов он не ест, а ест хлеб с колбасой. – И еще ребенку нужно южное солнце.

      – Вы же ходите на облучение?

      Облучение – это когда заводят в комнату, раздевают до трусиков, заставляют надевать темные очки и включают специальную лампу. От лампы плохо пахнет, но от нее другая польза. В организме витамины вырабатываются.

      – Облучение, – хмыкнула мама. – Ребенку нужны свежие фрукты и настоящее солнце. И сверстники. Чтобы кругом толпы мальчишек и девчонок. Тогда она не будет убегать с белыми медведями играть.

      – А как же экспериментальная программа? Этот отпуск в Госкомитете зубами выгрызать придется…

      – Ты же сам говорил, что у нас незаменимых нет?

      – Ладно. Одного незаменимого всегда можно двумя заменимыми заменить. Или тремя. К тому же, если Софье такие сны снятся, какие она тебе рассказывает, – Валя понизил голос, – то как я могу вам отказать? В Госкомитете тоже люди сидят, понимают, что так будет правильно. Как на плакате.

      И показывает, где плакат висит – красная кремлевская звезда ярко светит, а под ней карапуз улыбается. Раньше, когда я была совсем маленькая, то думала, что этот карапуз – я. Но мама объяснила, что плакат очень старый. Его давным-давно сделали. И надпись на нем: «Родился под счастливой звездой».

      Вечером мама сказала:

      – Все, мы едем в отпуск.

      – Ура! – закричала я. – И Федю в отпуск возьмем?

      Мама посмотрела на Федю.

      – Не оставлять же его здесь, – сказала мама. И стала собирать чемодан. А я стала собирать рюкзак.

      Как мы сели на дирижабль

      Когда мы все собрали, мама надела на Федю ошейник и дала мне поводок.

      – Зачем ошейник? – спросила я. Феде ошейник не понравился.

      – Мы полетим на дирижабле, – сказала мама. – Он может испугать пассажиров.

      – Я никого не буду пугать, – сказал Федя, но мама сказала,