На фиг нужен!. Татьяна Булатова

голове и грустно усмехнулась, напомнив об их последнем разговоре: – Хорошо, собаку не завела…

      – Могла бы позвонить, – пробормотал Миша и буквально заставил себя посмотреть ей в лицо: – Мы же не чужие…

      – Я помню. – Эльза потупилась.

      – Тебе что-нибудь нужно? – Он взял ее за руку.

      – Ничего не надо, спасибо, – чуть слышно выговорила она и подняла глаза.

      «Умирает, – пронеслось в голове у Рузова, – только бы не заплакать!»

      – Выздоравливай, Эльза.

      – Обязательно, – горько усмехнулась та и тенью двинулась в сторону ординаторской.

      Не пошел Миша за ней, побоялся, и к матери не пошел, поехал к очередной Бусинке, что поглупее да помоложе. Забыться хотел и ни о чем не думать, иначе, боялся, сердце не выдержит – разорвется на части, а ему еще Ирку поступать, да и мало ли какие еще дела. На вопрос «Как мама?» отвечал скупо, по-мужски и почти правду: что не видел, не разговаривал, потому что в отделение никого не пускали – СЭС проверяла.

      Пока врал, чувствовал, что ненавидит и себя, и Машку, и жизнь эту долбаную, что так к ногтю прижала, кислород перекрыла и словно бульдозером переехала.

      – Не переживай, Миша, – прониклась его настроением Машенька и погладила по голове, как маленького.

      – Не трогай меня, – с отвращением прошипел Рузов, еле сдерживаясь.

      – Не буду, – спешно отдернула руку жена и ушла в комнату к дочери, где долго сидела в обнимку с ее старым плюшевым медведем, тоже, кстати, Мишей.

      Впервые за столько лет Машенька застелила себе диван в гостиной: реакция супруга ее напугала. Он решительно пресекал любое поползновение в свой адрес. Пытаясь морально поддержать мужа, Маша время от времени заходила к нему в спальню и предлагала свою помощь, но тот не принимал ее, бормоча одно и то же, уткнувшись лицом в подушку:

      – Мне надо побыть одному… Оставьте меня в покое.

      – Папа расстроен, – объяснила Машенька дочери отсутствие отца за ужином.

      – Я тоже, – призналась матери напуганная страшным бабушкиным диагнозом Ирина. – Она умрет?

      – Совершенно не обязательно, – с уверенностью в голосе произнесла Маша: – Все-таки мы живем в двадцать первом веке.

      – Но у нее же рак!

      – Ну и что?! – Машенька не собиралась сдаваться: – Это может случиться с каждым. Главное – вовремя обнаружить.

      – А у бабушки вовремя? – с надеждой спросила Ира и впилась в мать взглядом.

      – Вовремя, – опередил жену Рузов и вышел к столу: – Всего-то вторая стадия. И потом, знаешь что, Ирка, жизнь на этом не заканчивается. Знаешь, как говорят? «Война войной, а обед по расписанию».

      Ужинали в полной тишине.

      – Давай выпьем? – робко подала голос Маша, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку.

      – Выпьем, – моментально отреагировал Миша и налил себе и жене водки.

      – За здоровье! – провозгласила Машенька и лихо опрокинула рюмку.

      – За здоровье, – поддержал ее Рузов