Любовь с препятствиями. Рейчел Томас

чтобы его видели с женой, с женщиной, на которой он женился при свидетелях, которую тепло приветствовал его народ. Расторгнуть брак – значит заставить подданных сомневаться в нем. Если он не способен удержать жену, как он сможет управлять страной?

      – Люди могут не поверить тебе, если станет известно, чем ты здесь занимаешься. Неужели тебе нужен скандал? Подданные твоего отца, как и моего, отвернутся от тебя, – заявил Казим. Ее прекрасные глаза распахнулись от ужаса. – Спасти свою репутацию можешь только ты сама.

      – Ты жалок! – В каждом слоге слышалось презрение. С едва сдерживаемой яростью Эмбер дошла до другой двери, открыла ее и исчезла в полутемной комнате.

      Казим вспомнил о ребенке. Раздражение и ярость стали еще сильнее. Почему Эмбер живет здесь, разделяя тесную квартирку с матерью-одиночкой, которая работает стриптизершей?

      Казим попытался собраться с мыслями. Он сжал кулаки и закрыл глаза, призывая на помощь контроль.

      Через некоторое время он почувствовал, что успокоился, и приоткрыл дверь, чтобы увидеть Эмбер, – она заботливо укрывала ребенка в маленькой кроватке. Малыш что-то пробормотал во сне, и Эмбер поправила его волосы, прежде чем поцеловать в лоб. Казим мало что знал о детях, но предположил, что мальчику года два.

      Эмбер подняла глаза и увидела принца. Это заставило его ощутить намек на смущение – ведь он стал свидетелем интимного и нежного момента. Вмешался. Она была шокирована, но извиняться Казим не собирался. Он стоял и смотрел на Эмбер, желудок его переворачивался при мысли о том, что было бы, если бы он поддался желанию, если бы в результате первой брачной ночи появился ребенок.

      Казим не хотел быть отцом, не хотел, чтобы его ребенок столкнулся с тем же, что и он, но в его положении отцовство – это долг. Он обязан произвести на свет наследника Баразбина.

      – Если не возражаешь, – прошептала Эмбер еле слышно.

      Казим решил подождать. Спальня ребенка действительно не место для дискуссий. Он закрыл дверь и ушел в вызывающую клаустрофобию кухню. В ожидании жены в его голове родилось множество вопросов.

      Пару минут спустя Эмбер появилась на пороге. Она подбоченилась и держалась так, словно приготовилась к битве.

      – Назови хотя бы одну причину, по которой я должна переживать из-за того, что обо мне судачат, беспокоиться о разрушенной, по твоим словам, репутации? – В ее голосе звучал вызов, но Казим отказывался отвечать на него.

      – Причина – твоя семья.

      Эмбер испытала боль.

      – Я не видела своих родных со дня нашей свадьбы. «С того дня, когда они отказались от меня, словно я посылка с динамитом».

      Когда отец отправил Эмбер в Европу, она умоляла мать о помощи, но из преданности пустыне та повернулась к ней спиной, как поступила и с родным западным миром. Для матери Эмбер браки по договоренности стали нормальными и приемлемыми. Она, казалось, стремилась забыть свое английское наследие и вместе с тем уничтожить то, что ее дочь приобрела в частной школе.

      Следующие