Магия любви. Джоанна Линдсей

хотел ее обижать. Он снова заговорил об Эми, потому что это казалось безобидной темой. – Эта Эми, она не слишком молода, чтобы выполнять твои обязанности?

      – Наверное, ты шутишь, – сказала она недоверчиво, – забыл, что мне было только двенадцать, когда пришлось взять на себя весь наш дом?

      Он, однако, упорствовал:

      – Это были зрелые двенадцать.

      Джорджина хмыкнула, увидев его упрямство:

      – А у Эми – весьма зрелые семнадцать.

      – Семнадцать?

      – Тут не о чем беспокоиться, – ответила она, нахмурившись, не в силах понять настроение брата. – Через неделю или около того ей будет восемнадцать. Ты бы видел, каким успехом она пользовалась во время своего дебюта. Ее только что вывезли в свет. – Джорджина засмеялась, вспомнив тот день. – Джеймс был сражен, до первого бала он и не замечал, какой взрослой и красивой она стала.

      – Почему он должен был обращать на нее внимание, ведь она не его дочь!

      Джорджина в ответ подняла бровь – Уоррен с неудовольствием отметил еще одну неприятную привычку, которую она переняла у своего мужа.

      – Ты полагаешь, Джеймс слишком стар для меня? Я тебе клянусь в обратном.

      Уоррен хотел было продолжить обсуждение, но передумал, не желая давать повод Джорджине для подозрений, поэтому он ограничился уклончивым замечанием:

      – Я ничего не имел в виду.

      Они немного помолчали, Джорджина осторожно положила Жаклин на кровать рядом с собой. Затаив дыхание Уоррен смотрел, как легко ее пальцы летали над малюткой. Джорджина вздохнула:

      – Думаю, она скоро выйдет замуж.

      – Крошка? – недоверчиво переспросил Уоррен.

      – Да нет, глупый, Эми. – Она улыбнулась. – Я буду скучать, если она, как ее сестры, уедет жить в деревню.

      – Если тебе здесь одиноко, ты можешь вернуться домой, – предложил он.

      Джорджина была искренне удивлена.

      – Ты опять забываешь, что дома я гораздо чаще, чем здесь, сидела одна, Уоррен. Ни тебя, ни других моих братьев я не видела месяцами.

      – Но теперь все по-другому, ведь мы отказались от торговли с Китаем.

      – Не все ли равно, от чего вы отказались. Ни один из вас никогда подолгу не жил дома между рейсами. Даже Бойд постоянно находился в плавании, хотя капитаном и не был. Кроме того, я не говорила, что боюсь быть одна. Мой муж проводит дома больше времени, чем вне его.

      Красноречивый взгляд, полный неприязни, выдал мысли брата, однако вслух Уоррен сказал:

      – Он же ни за что не отвечает, ничего полезного не делает.

      – Полегче, Уоррен. Ты осуждаешь Джеймса за то, что он богат и может позволить себе не работать. К этому стремятся все американцы, просто наши отцы и деды сделали это за нас. Но ты продолжай, а я послушаю, к чему ты клонишь.

      – Проклятие, это совсем не то, что я имел в виду. У меня денег предостаточно, я, можно сказать, не знаю, куда их девать, но при этом ты не можешь меня упрекнуть, что я болтаюсь дома и ничего не делаю, не так ли?

      – А Джеймс тем более не сидит дома. Когда-то у него была процветающая