Тайный Дозор. Николай Желунов

лихорадочно размышлял. Отбиться я не смогу – силы слишком неравны. К тому же у меня разбито колено, и эти твари в темноте ориентируются куда лучше. Ничего мне не заплатят, и хорошо, если отпустят с пустыми карманами. Неужто все, что мне осталось, – попытка поторговаться за жизнь?

      За спинами Темных призрачное серебристое сияние залило туннель. Слуха коснулся глухой рык, похожий на рокот землетрясения. Сумеречный червь наконец-то догнал меня.

      Мои преследователи как по команде обернулись к нему навстречу, Сет громко и властно заговорил, сплетая мощное оборонительное заклятье…

      Он не успел.

      Решение пришло мгновенно – и «фриз» сорвался с моих пальцев, накрыл троицу Темных. Они замерли посреди туннеля, окаменевшие, неподвижные – скульптурная группа «Удивление».

      Я тихо рассмеялся. Червь услышал меня и, деловито рыкнув, пополз вперед по туннелю, как исполинская змея по своей норе. Налетел на Темных – и остановился. Тварь извивалась, пытаясь протиснуться между телами Иных, но без толку – червь был слишком толстым. А замороженные «фризом» объекты, как известно, не сдвинуть с места никакой силе на свете, пока действует заклятье. Не сдвинуть, не сожрать, не поцарапать.

      Белые капли (яд? эманации энергии?) летели с клыков чудовища. Я с брезгливым интересом разглядывал жирное туловище и кошмарную, раскрытую в немом вопле пасть. Омогой, что за ужас мы пробудили к жизни? Каких бед оно может натворить – и что будет тогда с нашей совестью?

      Я вышел из Сумрака в холодную, сырую пустоту метро. Здесь было тихо, как в склепе, словно ничего необычного не происходило поблизости. Судя по грязным рельсам, в этом туннеле поезда появлялись редко.

      Прихрамывая, я поплелся искать станцию.

* * *

      – Кофе. С молоком и сахаром.

      – Мы скоро закрываемся, – недовольно сообщила официантка.

      – Я ненадолго.

      Наверное, стоило сразу ехать домой, но после длительного пребывания в Сумраке я чувствовал себя выжатым до капли и поднялся наверх подкрепиться. Кроме того, метро уже казалось мне особенно опасным местом.

      Со второго этажа кафе на Дорогомиловской улице была хорошо видна вся площадь перед Киевским вокзалом, огромная и пустая. Тускло сияли фонари над дорогой, в сквере ветер гонял по обледенелым дорожкам поземку. Часы на башне вокзала показывали без десяти одиннадцать вечера. Как же я устал сегодня…

      За столиками было пусто. Пожилая уборщица с плеском поставила в проходе ведро с водой и принялась орудовать шваброй, сердито поглядывая на меня. Принесли кофе. Я бросил в чашку пять ложек сахара, осторожно отхлебнул… и чуть не поперхнулся, когда в кармане затрезвонил телефон.

      – Слушаю.

      – Кот, ты цел?

      Незнакомый голос.

      – Откуда у вас этот номер?

      – Я помощник Омогоя. Не дергайся, парень.

      – Почему он не звонит сам?

      – Он думает, что можно сделать, – ответил незнакомец. Голос был низким, чуть хрипловатым, успокаивающим.

      – Мне все равно, что он там думает. Пусть заплатит и заберет заказ!

      Кажется,