Лунный свет. Майкл Шейбон

ненависть, и дед смотрел на них ровно с тем же выражением.

      – Меня ищете? – спросил он, останавливаясь перед дверью на равном расстоянии от их глоток.

      – Нет, сынок, – ответил голос из комнаты, в которой дед с Баком доигрались, как подозревал дед, до Ливенворта{23}. Голос был звучный, мягкий и неспешный, но в то же время властный. – Это я тебя ищу.

      Когда дед вошел в комнату, со стула встал пожилой мужчина, такой же плечистый, как и он сам, – постаревший и располневший здоровяк. На нем был серый костюм в клетку «принц Уэльский», с красноватой полоской, красный с серебром галстук и роскошные черные туфли. Хотя выглядел он как английский адвокат, дед сразу почуял в нем военного. Мужчина холодно, не таясь, смерил деда взглядом. Судя по всему, увиденное совпало с тем, что он слышал или прочел в рапорте. У него были удивительные глаза. В своем рассказе дед сперва сравнил их цвет с морским льдом, потом – с горящей конфоркой.

      – Полагаю, рядовой, для тебя не будет новостью узнать, – с манхэттенской растяжкой процедил мужчина, – что ты влип по-крупному.

      – Да, сэр.

      – Вот именно. А как иначе. Если искать неприятности, они тебя найдут. Упорство дает предсказуемый результат.

      – Сэр, я не искал неприятностей, я…

      – Не трудись отпираться. У тебя все на лице написано. Ты ищешь неприятностей всю свою жизнь.

      – Сэр…

      – Я ошибаюсь, рядовой?

      – Нет, сэр.

      – Ты украл боеприпасы армии США. Ушел в самоволку. Угнал грузовик. Позаимствовал каноэ. Заминировал боевой взрывчаткой федеральную собственность.

      – Это не входило в план, сэр, – сказал мой дед. – Боевая взрывчатка.

      – Да? И каким же образом она там оказалась?

      Было ясно, что Бак во всем сознался, но мой дед не сдал усатую девушку на железнодорожной станции и не хотел сдавать друга, даже если тот сам его заложил.

      – Это был недочет командования, – сознался дед.

      Лед в глазах мужчины сменился огнем. Деда слегка огорошило внезапное осознание: он нравится грузному старику.

      – Отец Орли Бака был моим адъютантом в Шестьдесят девятом пехотном. Он тоже вечно искал неприятностей на свою голову и знал: если обратиться ко мне, я так или иначе вытащу его из любой передряги. Поэтому, когда двое «подснежников» пришли его забирать, Орли позвонил старому дяде Биллу.

      Обрывки анекдотов, родословных и намеков, оброненных Орландом Баком за последние месяцы, сложились у деда в голове и зажгли искру надежды.

      – Полковник Донован, вы могли бы вытащить из передряги и меня? – спросил дед.

      – Знаешь, малыш, – ответил Дикий Билл Донован{24}, – вообще-то, наверное, мог бы. Но как мы уже выяснили, ты вовсе не этого хочешь, верно?

      V

      После ареста за покушение на жизнь директора «Федеркомс» мой дед неделю провел в тюрьме. Залог назначили высокий, а из имущественного обеспечения он мог предоставить только двадцатипятидолларовый телескоп

23

…доигрались, как подозревал дед, до Ливенворта. – В Форт-Ливенворте расположены Дисциплинарные казармы – военная тюрьма строгого режима.

24

…ответил Дикий Билл Донован. – Уильям Джозеф Донован по прозвищу Дикий Билл (1883–1959) – американский военный, юрист и шеф спецслужб. Первую мировую войну закончил в звании подполковника, во время Гражданской войны в России находился при штабе Колчака. С лета 1941-го личный координатор Рузвельта по разведывательной деятельности, с июня 1942-го – директор Управления стратегических служб. Руководил сбором разведданных и организацией диверсий в Северной Африке и Европе.