Странничка. История книг. Андрей Кудин

открытого проёма входной двери виднелась присыпанная кое-где жёлтыми листьями неостеклённая веранда. На полу лежали книги, целые горы книг, – в основном таких, которые уже потеряли свой книжный облик. У одних были пожелтевшие, искривленные страницы, у других не хватало страниц, третьи были без обложек, а четвёртые попросту разваливались на части. Но помимо дома и книг страничке удалось разглядеть и ещё кое-что… Огонь, пылающий в камине!

      Недолго думая, страничка забила тревогу:

      – Просыпайтесь, огонь! Просыпайтесь, огонь!

      Но книги её либо не слышали, либо не обращали на неё внимание.

      Страничка не сдавалась – продолжала их будить. И, наконец, кто-то откликнулся:

      – Тише ты! Чего раскричалась?!

      Она ожидала увидеть одну из увядающих книг, но голос хоть и был старческим, принадлежал совсем ещё юному произведению.

      – Огонь, – повторила ему отдельно страничка, – нужно уходить!

      – Куда? Не сегодня, так завтра нас всё равно сожгут. Либо мы размокнем под дождём и угодим на свалку, ещё худшую, чем свалка истории. Огонь, говоришь… это хорошо, что огонь… Людям нужно греться. Наступает холодное время года; дрова, чай, сыроватые, а человек, не согревшись, и книгу читать не станет. Так что не шуми здесь, подумай-ка, что будет, если все вдруг проснутся. Такой поднимется шум, что тогда уж точно придётся уносить ноги…

      Окинув взглядом горы книг, страничка решила, что в чём-то этот юный старик прав. Никому из старых произведений нет дела до того, что ими огонь разводят.

      – Но вы-то, вы совсем ведь ещё молоды… зачем вам лежать здесь и ждать? – сказала она.

      – Потому что больше мне ждать нечего, – ответил ей старик. – Я хоть и молод, да век мой короток. Хорошо ещё, что лежу среди таких поэтов и писателей, как они, а то бы ведь и вовсе в одиночестве помирать пришлось. Так что, не мешай страничка. Лучше смотри, как огонь горит.

      – Вы что же, так и будете себя хоронить?.. – выбираясь из-под завала, сказала другая молодая книга, которую разбудил разговор старика со страничкой.

      И как только она выбралась, сразу же представилась им обоим:

      – Я – Сказка. Если нам с вами предстоит ещё пожить, пусть это будет моим именем. Спасибо большое, что разбудили меня!

      – Сказка, – произнёс задумчиво юный старик. – Я-то думал, сказки не выбрасывают…

      – Это почему? – сонно произнесла старая книга, чей покой нарушила своими действиями Сказка.

      – Да потому, – раздался голос ещё одной юной книги, спускающейся с вершины горы, – что ни одна литература так не востребована во всякое время, как детская. Это же элементарно! Кто и когда ещё читает книги, как ни родители своим детям перед сном! Впрочем, не стоит забывать о людях в общественном транспорте! В дороге мы – неплохое средство от скуки, и тем, кто не попадает под определение «детская литература», могу сказать, что быть «неплохим средством» ещё очень хорошо при нынешнем спросе на нас.

      – Кто вы? – спросила страничка.

      – Детективный роман, – представился юноша.

      – А имя у вас есть? – с любопытством спросила Сказка, которая немного грустила по поводу того, что у неё самой другого имени не было.

      – Зовите меня Холмс! Мистер Холмс!

      – Так вы – переизданные произведения сэра Артура Конан-Дойля?! – многозначительным тоном протянул старик.

      Но его вопрос неожиданно отнял у юноши весь задор.

      – Да нет же. Я вовсе не сборник знаменитых произведений английского писателя. Я – обычный детективный роман, каких много… Просто мой автор с детства любит рассказы о Шерлоке Холмсе, и его собственный персонаж чем-то напоминает лондонского сыщика.

      – Не унывайте, мой друг, – ответил ему с пониманием старик. – Вы такой не один. Вот взять хотя бы меня… Я, понимаете ли, военный роман… и вот тоже, никому, почитай, в наше время не пригодился. Мой автор, уже пожилой человек, очень хотел, почему-то, рассказать людям о войне (чего ещё они не знали о ней)… м-да, ну, так вот его роман никто не стал издавать. Тогда он решил издать его за собственные сбережения. И что же вышло? А ничего. Вот лежу я здесь и, глядя на огонь, думаю. Зря старик старался, никому его война, кроме него да ещё нескольких таких же, как он, не нужна оказалась. Не поймите неправильно, я вовсе не сержусь: ни на него, ни на кого другого за то, что такая у меня судьба; какая-никакая, а всё ж судьба. С вами, как вижу, примерно та же история приключилась.

      – Выходит, издать книгу – это полдела, нужно ещё, чтобы кто-то, кроме самого автора, её полюбил, – с тоскою произнесла Сказка.

      – Тебе-то к чему об этом беспокоиться, – проворчал старик, – вам, сказкам, двери везде открыты. Да и дети не сильно-то разборчивы в книгах, им любое подойдёт…

      Услышав такие слова, Сказка заплакала.

      – Сдаётся мне, уважаемые… – начал было Холмс, но старик перебил его.

      – Не «уважаемые». Никто ни нас, ни её – судя по всему – пока ещё не уважал.

      – Мне кажется, мои дорогие, – невзирая на придирки старика,