Архитектор. Анна Ефименко

Довольный своей примитивной шуткой, Мило отошел назад и хлопнул в ладоши.

      – Готово! Теперь ты стал мной. Можешь идти дальше молиться.

      Я вскинул руки:

      – Что это за штуковины?

      – Циркуль и наугольник.

* * *

      Циркуль и наугольник.

      Циркуль и наугольник.

      Циркуль и наугольник.

      На пути в дортуар мне встретился Эд. Ломающимся выгласом я воскликнул:

      – Благослови Господь тебя, приор Эдвард!

      – Ты чего? – отшатнулся он.

      – Нет, серьезно! Ты привел к нам этого строителя. Не могу поверить, Эд, спасибо, Эд, я всем теперь тебе обязан.

* * *

      – Использовать заданную пропорцию – главное правило при постройке церквей малого размера, – Мило начал вводить меня в тонкости ремесла. – Где толщина стен должна соответствовать ширине внутреннего пространства в определенной пропорции. Понимаешь?

      Я замотал головой.

      Зодчий вывел меня во двор и попросил нарисовать на земле квадрат:

      – Представь себе, что квадрат находится внутри церковного нефа, и прими его за единицу. А теперь обведи его кругом.

      Мы по часовой стрелке обошли квадрат, рисуя плавную линию длинной палкой.

      – Вот, – поднял указательный палец мастер. – Самый широкий участок круга вне квадрата определит толщину стен.

      И провел от четырех точек прерывистые черты, обозначающие будущий силуэт здания.

      Совсем иными глазами смотрел я теперь на наше аббатство. Здесь тоже хватало красоты: капители украшали фигурки людей и животных, изображения Пороков и Добродетелей, а на колоннах были вырезаны спирали, зигзаги и другие геометрические узоры. Но слишком уж все было основательно, глухо, тяжело. От этой прочности я задыхался.

      Казаться легче остальных, но быть структурно прочнее, словно арка в Шартре – вот была главнейшая отныне цель.

Мило учит

      Раньше вся тяжесть приходилась на стены. Они должны были оставаться толстыми и тяжелыми, с маленькими окошечками. Расширить строение казалось невозможным: боковой распор каменных сводов, давящих на стены, и длина установленных в перекрытии бревен не позволяли это сделать. В храме становилось все более тесно, места не хватало, и тогда архитекторы увидели решение в использовании крестового свода – тяжесть со стен переместилась на боковые опоры. Но требовалось еще и уменьшить вес свода.

      Нервюры («ребра» или «жилки») – каркасные арки на пересечениях крестовых сводов, связывающие опоры нефов. В плане соборов каждый большой квадрат главного нефа нес два боковых, меньших размером. Стены еще ощутимее избавлялись от тяжести: тем легче давление жало на стены и опоры, чем выше и острее была арка.

      Контрфорсы («противосилы») – наружные опоры, находящиеся вне храма. Именно они незримо для всех держали на себе страшный вес свода. Именно благодаря им собор поднимался вверх на невероятную высоту.

      Аркбутаны связывали контрфорсы снаружи со сводами внутри. Эти наклонные арки придавали постройке изящный, невесомый вид. Ощущение