Страна коров. Эдриан Джоунз Пирсон

посмотрела на меня вопросительно.

      – Скажите же мне, Чарли, – произнесла она, стоило нам свернуть на главную дорогу, пересекающую кампус, и проехать мимо большого плавательного бассейна с одной стороны и Института Димуиддла с другой. – Как вам пока нравится Коровий Мык?

      – Прекрасно, – ответил я.

      – Правда?

      – Вас это, похоже, удивляет.

      – Так и есть. В смысле, что именно делает наш колледж таким прекрасным?

      – Ну, мне очень нравится кампус. И лагуны замечательные. Все, с кем я успел познакомиться, очень мне помогали и были дружелюбны – они либо заходили ко мне в кабинет представиться и поделиться крайне разнородными впечатлениями о ценности моей предшественницы для мира… либо не жалели времени и показывали мне, как пройти в библиотеку, где однажды остатки ее пестрого книжного собрания перейдут по наследству потомкам.

      – Вы еще не избавились от ее книг?

      – Нет, но избавлюсь. Тем временем несколько коллег высказали мне комплименты по поводу моего только что прибранного кабинета. Другие выразили свои глубочайшие соболезнования по поводу моих неудавшихся браков. И у меня такое чувство, что всего за три коротких дня я узнал больше о политической ситуации в Разъезде Коровий Мык, нежели большинство историков будет иметь удовольствие узнать за всю жизнь…

      – Поздравляю.

      – Спасибо.

      – А чтение как продвигается? Вы хоть как-то углубились в те книги, которые откладывали к прочтению?

      – Я продвинулся не только с ними, но и начал пару новых. Пока что я прочел понемногу страниц в нескольких – и по нескольку страниц в немногих. В целом же я сейчас читаю около восьми книг… – Тут я упомянул «Справочник для кого угодно: любовь и общинный колледж», мой недочитанный исторический роман и «Прелестных котиков мира». – Конечно, это значительный объем чтения, но я надеюсь с ними всеми справиться в ближайшем будущем.

      – Значит, все для вас складывается гладко?

      – Глаже некуда! Хотя должен признаться, я по-прежнему еще не очень разобрался в том, что вижу. Знаете, эти блуждающие радуги, рябь на отражениях и многочисленные сложные личности с их разнообразными группировками и устремленьями. Все это, если честно, меня по-прежнему немного ошеломляет.

      – Вы действительно выглядите немного усталым.

      – Это потому, что мне никак не удается толком поспать – после того, как кафедра математики вернулась из Северной Каролины…

      – Не стоит из-за этого так огорчаться. Я тут уже пятнадцать лет и до сих пор стараюсь понять то, что вижу. Что же касается кафедры математики, подозреваю, достаточно скоро вы к ним привыкнете.

      – Они всегда так громогласны?

      – Они игривы, да. Это неизбежное следствие. В рациональном уме есть нечто такое, что заставляет его взывать к иррациональному. То и другое идут рука об руку, в это я твердо верю.

      – А сами при этом преподаете логику?

      – Да. Полагаю, можно сказать, что мне