Подвиги Геракла. После похорон (сборник). Агата Кристи

надеяться… Так или иначе, я чувствую, что вы сумеете что-нибудь для меня сделать. Буду с вами честен, месье Пуаро: я не питал глубоких чувств к моей жене. Я считаю, что был ей хорошим мужем, но никогда по-настоящему не любил ее.

      – А эту девушку, Джин?

      На лбу доктора выступили мелкие капельки пота.

      – Мне… мне следовало раньше попросить ее выйти за меня замуж, если б не весь тот скандал и сплетни.

      Пуаро откинулся на спинку стула.

      – Теперь наконец-то мы пришли к истинным фактам! Eh bien, доктор Олдфилд, я возьмусь за ваше дело. Но запомните: я буду искать правду.

      – Правда не может мне навредить! – с горечью ответил Олдфилд. Затем поколебался и прибавил: – Знаете, я обдумывал возможность предпринять что-нибудь против клеветы. Если б я мог предъявить обвинение какому-то конкретному человеку, то, конечно, был бы оправдан? По крайней мере, иногда я так думаю… А иногда мне кажется, что это только все ухудшит, все это получит еще большую огласку и люди станут говорить: «Пусть это и не доказано, но нет дыма без огня»… – Он посмотрел на сыщика. – Скажите мне честно, есть ли выход из этого кошмара?

      – Выход всегда есть, – ответил Эркюль Пуаро.

      II

      – Мы едем за город, Джордж, – сказал Эркюль Пуаро своему камердинеру.

      – Неужели, сэр? – спросил невозмутимый Джордж.

      – И цель нашего путешествия – уничтожить чудовище о девяти головах.

      – В самом деле, сэр? Нечто вроде лохнесского чудовища?

      – Нечто менее осязаемое. Я говорю не о животном из плоти и крови, Джордж.

      – Я вас неправильно понял, сэр…

      – Если б оно было из плоти и крови, было бы легче. Я говорю о вещи настолько неосязаемой, настолько трудно уловимой, как источник слухов.

      – О да, действительно, сэр. Иногда бывает трудно понять, как что-то начинается.

      – Вот именно.

      Эркюль Пуаро не стал останавливаться в доме доктора Олдфилда. Вместо этого он отправился в местную гостиницу. Утром после его приезда состоялась его первая беседа с Джин Монкриф.

      – Значит, доктор Олдфилд все-таки обратился к вам… – произнесла она. – Я знала, что он подумывал об этом.

      В ее тоне не слышалось энтузиазма.

      – Вы его не одобряли? – спросил Пуаро.

      Их взгляды встретились.

      – Что вы можете сделать? – холодно ответила она вопросом на вопрос.

      – Возможно, есть способ справиться с этой ситуацией, – тихо произнес Пуаро.

      – Какой способ? – Мисс Монкриф с упреком бросила ему эти слова. – Вы собираетесь обойти всех этих старых сплетниц и сказать им: «В самом деле, пожалуйста, вы должны прекратить болтать. Это так вредит бедному доктору Олдфилду». И они вам ответят: «Конечно, лично я никогда не верила в эту историю!» Это самое худшее из всего. Они не говорят: «Моя дорогая, тебе никогда не приходило в голову, что, возможно, миссис Олдфилд умерла не совсем так, как казалось?» Нет, они говорят: «Моя дорогая, конечно, я не верю в эту историю насчет доктора Олдфилда и его жены. Лично я уверена, что он такого не сделал бы, хотя