Моя американская бабушка. Сборник рассказов. Александра Стрельникова

очень хотелось, чтобы я поступила учиться на факультет «Славянский язык и литература». Но, уважая мой выбор, она не стала настаивать.

      И сегодня, когда до окончания университета остается еще год, я точно знаю, какой будет тема моей дипломной работы. Она будет посвящена эмиграции из России. Точнее, так называемой «четвертой волне эмиграции», которая и нашу семью в свое время «выбросила» на американский берег. Эта «волна», как известно, берет свое начало в 1990 году и продолжается по сей день.

      Мне кажется, в этой проблеме есть немало вопросов, над которыми можно поразмыслить…

      Дефиле

      Чуть расхлябанной со сна походкой Мэтр зашел в ванную и глянул на свое отражение в зеркале.

      – М-да, – мужчина провел рукой по щетине, задевая со вкусом подстриженную и ухоженную бородку с проседью, глянул на мешки под глазами, серовато-бледный цвет лица, который так невыгодно усугублял ярко-голубой шелковый халат, и остался собой недоволен.

      Он плохо спал, а виной тому, конечно же, послужили две рюмашки водки, пропущенные вечерком в компании. Всего две… Когда тебе не двадцать, вполне достаточно и этого.

      Мужчина быстро почистил зубы и умылся, и рука его автоматически потянулась к дорогой импортной электробритве, но вдруг застыла на полпути.

      – Ах, да, чуть не забыл…

      Он вспомнил, что сегодня – 25-го декабря, в день католического Рождества, которое стало вдруг почему-то модным праздновать у нас с размахом, он был приглашен на одно мероприятие. А это означало, что надо быть в форме… Значит, сегодня надо зайти в салон к своему мастеру, и тот всё, что нужно, подправит сам.

      Мужчина еще раз оценивающе глянул на себя в зеркало и вышел из ванной комнаты.

      Если бы на месте этого человека случайно оказалась женщина возраста Мэтра, то, она, наверняка, вспомнила бы что-то типа «постарели нынче зеркала», как пела когда-то одна певица…

      Но Мэтр был мужчиной. И ему вспомнились совсем другие слова. Где-то, когда-то прочитанные: «Начиная после сорока, каждый отвечает за свое лицо сам».

      Эта философская фраза всегда действовала на него успокаивающе. Во-первых, уже не после сорока. А, во-вторых, даже – не после пятидесяти… Для своих лет Мэтр выглядел замечательно. И он это знал. Мужчина был худощав, подтянут. И к тому же – знаменит, узнаваем. И любим, особенно, конечно же, женщинами. А если и нелюбим, то менее удачливыми коллегами. А зависть – это всё равно любовь, только со знаком «минус»…

      Он уже давно как бы законсервировался в привычном и узнаваемом имидже: некую утомленность глаз на публике скрывали чуть затемненные стекла очков, выработанная с годами улыбка публичного человека по-прежнему делала лицо обаятельным, а ухоженная бородка так хорошо сочеталась со стилем богемного Мэтра…

      В общем, это был некий устойчивый образ нестареющего мужчины, который пребывал в состоянии зрелости, так импонирующей прекрасному полу. Или – в состоянии