Летучий самозванец. Дарья Донцова

наверное, крысу заметила, ну и не сдержалась!

      – Крысу! – взвизгнула Вика. – Папочка! Я боюсь! Ой! Спаси меня!

      Леонид отечески обнял жену:

      – Солнышко, не беспокойся, капитан пошутил!

      – На теплоходе грызуны? – загремел Самойлов. – Вот приятная новость! Куда смотрит санэпидемстанция! Я этого так не оставлю! Подам в суд на владельца и стребую несколько миллионов за испорченный отдых.

      Видно, Иван Васильевич сообразил, что сморозил глупость, и решил исправить оплошность:

      – Пасюков здесь нет, как вы правильно заметили, санитарные врачи не дремлют. Маргарита у плиты весь день стоит, устает, и ей всякая чушь мерещится. У нее судьба тяжелая, муж алкоголик, московскую квартиру пропить умудрился, для Риты теплоход – дом родной.

      – Избавьте нас от необходимости выслушивать подробности чужой биографии, – вспыхнул Леонид.

      Капитан набрал в грудь воздух, но сделать очередное заявление не успел.

      – Медведь! – заголосил густой бас.

      – Волк, – вторила ему Рита, – бежим!

      – Командой овладело массовое безумие, – без малейшего признака волнения сказал Никита. – Просто фильм «Катастрофа в океане». Если кто не смотрел, поясню. На большом корабле начинается болезнь: люди видят монстров…

      Из коридора полетел истошный визг, дверь в столовую распахнулась, словно от мощного удара ногой, в комнату, бешено сопя, вбежало жуткое существо. Серо-черная клокастая шерсть густо покрывала зверя, из-под неровно подстриженной челки блестели злобные глаза, сверкали оскаленные, желтые, кривые, но острые зубы. В клыках было зажато что-то бело-рыжее.

      – Мама! – хором заорали Манана и Вика, вскакивая на свои кресла.

      Мы с Аней беззвучно взгромоздились на диван, Катя сползла под стол (видимо, она надеялась, что ее скроет свисающая до пола скатерть). Леонид, забыв напрочь о любимой жене, одним прыжком преодолел расстояние до стены, в которой не было иллюминаторов, и… исчез. Но мне было не до изумления, потому что чудище фыркнуло, выплюнуло добычу и стало теребить ее лапами.

      – Собачка! Она убила дворняжку! – судорожно прошептала Аня. – Смотри, терзает ее останки!

      Мне стало нехорошо. Чтобы не упасть, я схватилась за жену художника и зажмурилась.

      – На помощь! – завопил Василий Олегович. – Ловите ее! Стреляйте! Метайте ножи!

      Я приоткрыла один глаз и поняла: участники круиза остались наедине с волосатым монстром, капитан и официант с позором сбежали, Шумакова тоже нет в столовой. Леонид каким-то чудом прошел сквозь стену, Никита и Василий Олегович лишились как условных, так и безусловных рефлексов, мы с Аней боимся пошевелиться на диване, Манана и Вика окаменели на стульях. Одна Алина сидела над тарелкой: наверное, ее парализовало от страха.

      Чудовище оставило свою жертву и оглушительно икнуло. Меня затошнило. Монстр никогда не пользовался зубной щеткой, не посещал стоматолога и не употреблял ментоловый освежитель для пасти.

      – Он их ща сожрет, – прошептала из коридора женщина. – Похоже, из Карякина оборотень.

      – А чего,