Цветаева за 30 минут. Отсутствует

часов, морщин

      Рытвинами – и Америк

      Новшествами… – Пуст кувшин! –

      Время, ты меня обмеришь!

      Время, ты меня предашь!

      Блудною женой – обнову

      Выронишь… – «Хоть час да наш!»

      – Поезда с тобой иного

      Следования!.. –

      Ибо мимо родилась

      Времени! Вотще и всуе

      Ратуешь! Калиф на час:

      Время! Я тебя миную.

      Стихотворение создано в мае 1923 года и входит в цикл стихов «После России» (1928 г.). Посвятила поэтесса его Вере Аренской, с которой вместе училась в гимназии и которая была сестрой известного актера и режиссера Юрия Завадского. В тот же день было написано письмо Максимилиану Волошину, в котором Цветаева рассуждала о прошлом, настоящем и о ходе времени вообще.

      На самом деле, поэтесса боялась времени и, особенно, технического прогресса. Ее это повергало в шок. Не случайны строчки: «…Гикнуло – и понеслось Опрометями колес. Время! Я не поспеваю…» и «…Время, ты меня обманешь! Стрелками часов, морщин Рытвинами…». Поэтесса сопротивлялась техническому прогрессу и считала Америку его источником, отсюда: «…и Америк Новшествами… – Пуст кувшин!..» – говоря о ненужности всех этих новых веяний.

      Лейтмотивным является мотив одиночества, осознания того, что родилась Цветаева в «дурное» время: «…Ибо мимо родилась Времени! Вотще и всуе…». Она сама часто признавалась, что родилась не в ту эпоху, не понимает и не любит время современное ей. Стремилась всячески огородиться от всех современных изобретений, находя пищу для стихотворений во внутреннем, а не во внешнем мире.

      На тебе, ласковый мой, лохмотья…

      На тебе, ласковый мой, лохмотья,

      Бывшие некогда нежной плотью.

      Всю истрепала, изорвала, –

      Только осталось что два крыла.

      Одень меня в свое великолепье,

      Помилуй и спаси.

      А бедные истлевшие отрепья

      Ты в ризницу снеси.

      Произведение написано примерно в 1918 году в тот период, когда супруг поэтессы – Сергей Эфрон в письме предложил ей с детьми бежать из России, объятой пожаром революции. И нищая, голодная, преданная друзьями, Цветаева на это с радостью согласилась. Так началась ее жизнь в эмиграции.

      Тяжелейшее материальное положение и нужда оставили отпечаток также на ее душе: «…Всю истрепала, изорвала, – Только осталось что два крыла…». У мужа она ищет спасения для себя и детей: «…Одень меня в свое великолепье, Помилуй и спаси…». С другой стороны, Цветаева обращается и к Богу, сравнивая себя с ангелом: «…Только осталось что два крыла…» – в контексте того, что едва не погибла с голоду. Также к Богу обращены строчки: «…Помилуй и спаси…» – как просьба выжить и встретиться с любимым мужем.

      Финал стихотворения: «…А бедные истлевшие отрепья Ты в ризницу снеси» можно трактовать как попытку очистить тело и душу от всех тех ужасов, что ей пришлось пережить в России. Но раны слишком глубоки, она потеряла слишком много и до конца «очиститься» не сможет уже никогда.

      Идешь,