Круиз для среднего класса. Михаил Щербаченко

«Доверительный», пообещала Бэнку провести разведку и закрыть проблему, ежели она действительно существует. Бэнк дал денег и попросил максимально ускориться, пока не задергались вкладчики.

      Но оказалось, что вкладчики не лыком шиты и уже прознали о результатах проверки. Первым явился Гос, на другой день пришла троица – Сил, Деи и примкнувший к ним Поп. На посуровевших лицах товарищей была написана тревога. Бэнк завертелся волчком, славно угостил визитеров, те, хоть и набрались, но точно не успокоились. На третий день вернулся Гос и сказал, что забирает свои вклады. Председатель правления кинулся объяснять, что это, конечно же, святое право вкладчика, но общая сумма очень крупная, в кассе ее нет, нужно вынуть из оборота, а это потребует времени. «Вот и вынимай, даю неделю», – холодно молвил Гос и удалился, не забыв хлопнуть на дорогу коллекционного кальвадоса. У Бэнка заныло сердце. Придется отдать деньги, иначе склочный Гос поднимет шум, и все остальные тотчас примчатся требовать свое.

      Меж тем адвокаты нарыли нерадостные новости: по результатам проверки «Доверительный» угодил в пятую экономическую группу – низшую. Именно из нее Центробанк обычно вынимал кандидатов для жертвоприношения. Закрыть вопрос можно только на высоком уровне, сказали стряпчие, но тут, сами понимаете, нужна сумма с иным количеством нулей.

      Положение становилось критичным. Трубить тревогу и подключать вязки слишком рискованно: даже если и оттащут от края пропасти, тут же истребуют назад свои деньги и обвалят банк. Но делать что-то было необходимо, причем очень быстро. Ночь Бэнк провел в расчетах, наступивший день – в хлопотах, а следующим утром включил Интернет и узнал нижеследующую новость: Центральный банк Российской Федерации отозвал у кредитной организации банк «Доверительный» лицензию на осуществление банковских операций.

      Как было сказано далее, решение о применении крайней меры воздействия принято в связи с неисполнением кредитной организацией федеральных законов, регулирующих банковскую деятельность, и нормативных актов ЦБ. Также была принята во внимание реальная угроза интересам кредиторов и вкладчиков. В банк назначена временная администрация, полномочия его исполнительных органов приостановлены.

      Бэнк выключил компьютер, мобильники и городской телефон, выпил полпакета молока и завалился спать. Ему надо было набраться сил.

      В банке он больше не появился.

3.

      Вкладчики категории А начали собираться группами через неделю после закрытия банка. Встречи происходили в «Семеныче», таком привычном, что людям казалось, будто вот-вот откроется дверь и войдет их благодетель, неся в каждой руке по баулу. В баулах, ясное дело, будут аккуратно расфасованные деньги, и Бэнк, любуясь произведенным эффектом, раздаст полиэтиленовые пакеты. «Каждому – по вкладу его, – весело провозгласит он. – А вы уж в штаны наложили!».

      Но дни шли, а чудного мгновенья не наступало. Три мобильника и домашний Бэнка не отвечали, от него сигналов