Культурно-историческая психология – наука будущего. Майкл Коул

из аспектов этой ранней работы стал предметом серии детальных исследований, направленных на прояснение его культурных оснований (Segall, CampbellandHerskovitz, 1966).

      В 1895 г. хорошо оснащенная экспедиция Кембриджского университета, возглавляемая А. Хэддоном, отправилась к юго-восточным берегам того, что называлось тогда Британской Новой Гвинеей, и к островам Торресова пролива. А. Хэддон (который впоследствии возглавил созданный в Кембридже департамент антропологии) уже прежде изучал зоологию моря этого региона. Организуя этнографическое исследование, он последовал естественнонаучной традиции, объявив, что «никакое изучение народа не будет полным, если оно не включает изучения его психологии» (Haddon, 1901, р. V).

      Специалистом по экспериментально-психологическим методам в этой экспедиции был У. X. Р. Риверс, который впоследствии сделал выдающуюся карьеру в антропологии (см.: Slobodin, 1978). Получив медицинское образование, впоследствии он заинтересовался экспериментальной психологией и до своего переезда в Кембридж в 1897 г. преподавал ее в колледже Лондонского университета. В качестве помощников по работе в этой экспедиции были приглашены двое студентов – К. С. Майерс и У. МакДугалл (оба впоследствии стали известными психологами). Верные вундтовской традиции лабораторного исследования, У. X. Р. Риверс и его коллеги сосредоточили свои усилия на изучении сенсорных способностей, то есть элементарных психических функций. С этой целью они взяли с собой впечатляющий набор аппаратов и устройств, предназначенных для использования при изучении визуальных, тактильных и обонятельных ощущений в соответствии с принятыми методиками.

      Главным в их работе было проверить достоверность утверждений европейцев, совершивших путешествие в «нецивилизованные части света», о том, что «дикие и полуцивилизованные расы демонстрируют более высокую сенсорную чувствительность, чем та, которую можно обнаружить среди европейцев» (Rivers, 1901, р. 12). В качестве примеров подобных отличий туземцев приводились данные из ряда отчетов: «У людей с Сан-Кристобаля (Соломоновы острова) глаза, как линзы, и они могут с большого расстояния в самый пасмурный день обнаружить голубей, спрятавшихся между листьями деревьев,… уроженцы Новой Ирландии видели землю, когда мы не могли разглядеть их даже с помощью хорошей оптики, и обнаруживали маленькие лодки в плохую погоду на расстоянии шести-семи миль, чего мы не могли сделать даже с биноклями и телескопами» (там же, р. 13).

      В 1880-х годах по поводу интерпретации подобных сообщений разгорелась дискуссия на страницах научного журнала «Nature». Одни считали, что «дикари» обладают большей зоркостью, чем «цивилизованный человек». Другие полагали, что отмеченные в этих сообщениях различия возникли благодаря тому, что дикие народы уделяли большое внимание мелким деталям окружающей среды и, вследствие этого, приобрели значительный опыт в их различении.

      Исследователи проверили эти альтернативные точки зрения изучая сенсорную чувствительность основных анализаторов.