Следуя за Мухаммадом. Переосмысливая ислам в современном мире. Карл В. Эрнст

Филиппины под испанским правлением приняли католицизм, Корея – протестантское христианство, Китай – марксизм, Япония – доктрину прогресса и модернизации. В XIX веке для Индии оплотом сопротивления этому стала индуистская традиция, находящаяся под огнем критики со стороны британской колониальной администрации и христианских миссионеров. Ненасильственный национализм Махатмы Ганди, хоть он и уходил корнями в индуистскую доктрину, воспринял идею религиозного плюрализма и светского государственного устройства Индии. Только в последние годы в Индии возник феномен религиозного фундаментализма, который, в свою очередь, стал невольным ответом на мусульманский фундаментализм, равно как и на деятельность христианских миссионеров. Но, хотя буддизм был силен в условиях контекста конкретной национальной культуры, например, в Шри-Ланке и на Тибете, его сложно было адаптировать под нужды массовых политических движений. Вне контекста исламской традиции бесполезно искать иной автохтонный символический источник идеологии, который мог бы напоить идеологию сопротивления в Азии или Африке.

      В некотором роде слово «ислам» приобрело особую важность в результате молниеносного взлета религиозной мысли, начиная с первой половины XIX века. До этого на шкале традиционной теологии арабский термин «ислам» обладал второстепенной значимостью. Означая «подчинение [Богу]», понятие «ислам» успешно отображало тот минимум действий, которые вменялись в обязанность [мусульманскому] сообществу (в общем и целом, это исповедание веры[26], молитва, пост в месяц Рамадан, выплата милостыни[27] и совершение паломничества [хаджа] в Мекку). Куда более важную роль для религиозной идентичности играло понятие «вера» (Иман), означающее веру в Бога и во все, что было ниспослано через пророков (мир им), и все дебаты между теологами разворачивались вокруг того, как определить истинно верующего (му'мин). Однако термин «муслим» («мусульманин»), обозначающий «того, кто подчинился (Богу)», всегда обладал корпоративным и социальным смыслом, указывая на принадлежность к религиозной общине. Термин «ислам», тем самым, на практике стал связанным с политикой – как для находящихся вне исламской общины, так и для тех, кто принадлежит к ней и хочет отграничить своих от чужих.

      Исторически для обозначения религии последователей Пророка Мухаммада[28] европейцы использовали термин «магометанство» – хотя сами мусульмане считают это название неприемлемым. Понятие «ислам» вошло в европейские языки в начале XIX века благодаря таким востоковедам, как Эдвард Лейн, служа явной аналогией с современной христианской концепцией религии; в этом смысле «ислам» был новоизобретенным европейским термином – таким же, как «индуизм» и «буддизм»[29]. Начало использования термина «ислам» немусульманскими учеными совпадает с ростом частоты его употребления в рамках религиозного дискурса теми, кого мы сегодня называем мусульманами.

26

Шахада: «Я свидетельствую, что нет Бога, кроме Аллаха, и что Мухаммад – Его раб и посланник» (прим. переводчика).

27

Закят и хумс – не только милостыня, но обязательный для состоятельных мусульман религиозный налог в пользу бедных и на нужды религии (прим. переводчика).

28

Да благословит Аллах его и его семейство (прим. ред.).

29

Похоже, Эдвард Лэйн был первым европейским автором, использовавшим термин «ислам», обозначая им религию, – как об этом свидетельствуют строки, оставленные им в 1836 году: «Магометанскую религию сами арабы обыкновенно называют эль-ислам («Манеры и обычаи современных египтян» [Лондон, 1836], 1:7). Это было с его стороны пробным шагом, ибо Лэйн оставил определенный артикль «эль» («ал»), аналогичный английскому артиклю "the", тем самым, подчеркивая, что слово «ислам» имеет отчетливо иностранное происхождение. Похоже, что Лэйн очень щепетильно относился к тому, чтобы избегать слова «магометанство», ибо в пятом издании своей работы, увидевшем свет в 1860 году, то же самое предложение звучит иначе: «Религию, которой учил Мухаммад, арабы обыкновенно называют эль-ислам» (стр. 65). Я очень признателен Джейсону Томпсону из Американского университета в Каире за предоставленные мне цитаты (прим. автора).