Пока ты веришь. Ирина Шевченко

такого?

      Десять рейлов!

      Что такое десять рейлов?

      Он предлагал ей больше. Двести. Или уже триста… Да хоть пятьсот!

      А десять… Это же сущая ерунда.

      Но для нее, наверное, нет.

      Иначе вернулась бы.

      Десять минут, за которые он со злости вытоптал клумбу с настурциями, уже прошли… И он принялся за петуньи…

      Краем уха уловил шум с улицы. Экипаж. В экипаже она не приедет.

      Не придал значения. Не пошел навстречу – наоборот, отвернулся к дому и уставился на пляшущий на крыше флюгер…

      Флюгер пляшет – она так сказала… Когда?

      Не вспомнил. Не успел, услышав шаги за спиной. Резко обернулся…

      – Не жаль цветочков?

      Она стояла на дорожке всего в двух шагах.

      Не та она, другая.

      Шелковое платье цвета спелой сливы, украшенное богатой вышивкой. Кокетливо сдвинутая набок миниатюрная шляпка. Волосы неестественно светлые.

      А взгляд насмешливый. Даже через скрывающую лицо вуаль чувствуется.

      – Не жаль, – бросил он раздраженно.

      – Ну-ну.

      Она продолжила путь к крыльцу, потеряв к нему всякий интерес. А у него к ней никакого интереса и не было…

      И петуньи, которых не жаль, уже втоптаны в землю.

      Но Дориан вряд ли заметит. Особенно в ближайший час…

      Час… Час он не выдержал. Сорок минут. Сколько раз за это время можно дойти до почты и обратно?

      Цветов на клумбах еще много. Но какой смысл?

      Лучше вернуться в дом.

      Запустить кофейный аппарат…

      Калитка не скрипела – было бы странно, если бы в жилище мага-техника хоть что-нибудь работало со скрипом, – и Эйден почти дошел до крыльца, когда почувствовал чей-то упершийся в спину взгляд.

      Остановился. Тот, кто шел следом, тоже замер.

      Эйден не торопясь развернулся. Девушка застыла, не осмеливаясь приблизиться. Прижала к груди ворох газет и опустила голову.

      – Где тебя носило? – спросил он сердито.

      – Мэтр Дориан просил купить газет. У разносчика не нашлось сдачи с крупной банкноты, пришлось идти на почту.

      – Почта всего в двух кварталах, – произнес он грозно, сам не зная, в каком обмане хочет ее уличить.

      – Я заблудилась. Свернула не туда. А дома тут похожи…

      Он молчал. Медлил, заставляя ее ждать, как она заставила ждать его.

      После кивнул, принимая объяснения.

      – Кофе, – приказал коротко. – Принесешь в библиотеку.

      Визит Адалинды стал для мэтра Лленаса неожиданностью. Не то чтобы он не был рад, но…

      – Что тебя беспокоит?

      Сидя у него на коленях, она ласково перебирала его волосы.

      В волосах седина. Еще год-два, и виски полностью побелеют. Совсем старик. Осенью сорок восемь. А ей и тридцати нет. Двадцать пять, двадцать шесть – он не спрашивал…

      – Что-то не так с Джеком?

      – Нет. – Маг покачал головой, заодно избавляясь от ненужного внимания к своей шевелюре. Хватит считать по серебряным ниточкам прожитые им годы.

      – Что тогда?

      – Эйден, –