Самая великолепная ночь. Мейси Эйтс

глаза пугающе горели. Грудь, которую она только что трогала, вздымалась в учащенном ритме.

      – Что ты делаешь, женщина?

      Был ли это снова голос рассудка или голос Тарека? Возможно, и то и другое. Действительно, что она делает? С чего она взяла, что ему это нужно?

      Машинально Оливия прижала руку к собственной груди. Но почему она должна стыдиться своих действий? Если они все-таки поженятся, им придется стать ближе. Да и вряд ли она сможет прожить всю жизнь, подавляя свои желания. В душе Оливия сама удивлялась, что незнакомый мужчина может так ее возбудить. Но она была возбуждена. До предела. И это радовало ее. Стать женой мужчины, которого не хочешь, – мрачная перспектива.

      – Я вас трогаю, – уверенно ответила Оливия. – Что в этом странного?

      – С какой целью?

      Она смотрела на Тарека с непониманием:

      – Мне так захотелось.

      – Не надо меня трогать.

      – Если мы поженимся, это может стать проблемой.

      – Если мы поженимся, мы это обсудим.

      – Но это неправильно, – возразила Оливия. – В нашем веке такие вещи обсуждаются до свадьбы. Или вы думаете, что наш брак будет лишь на словах?

      – Это не может быть брак на словах. – Отвернувшись, Тарек пошагал обратно в центр комнаты и нагнулся, чтобы поднять футболку. – Все должно быть зарегистрировано на бумаге.

      – Я не про бумаги, а про супружескую близость. Тут крайне важны сексуальная химия и совместимость.

      – Важны для вас, а не для меня. Из чего я снова делаю вывод, что этот брак выгоден только вам.

      Оливия не знала, что сказать. Это была игра в одни ворота.

      – Да, мне это важно, – просто ответила Оливия, не желая прекращать разговор на такой ноте.

      – Я тебя понял, – сказал Тарек и поправил футболку.

      – Что поняли?

      Она действительно не понимала его логики. Ей казалось, что мужчина не может столь безразлично реагировать на прикосновения женщины. Не то чтоб у нее был в этом большой опыт. Маркус пока что был ее единственным любовником. Но в старших классах она много флиртовала с парнями. И всегда с успехом. Уж привлечь к себе мужское внимание Оливия умела.

      Так откуда сейчас это неприятное чувство, что ты стоишь, никому не нужная, и умоляешь обратить на себя внимание?

      – Вы мужчина, и я ждала другой реакции, – призналась Оливия.

      – Мужчины по натуре слабы. Они рабы своих желаний. А я не раб. Сейчас я глава государства. А значит, у меня не может быть личных желаний. Единственное мое желание – служить своей стране.

      Оливии сделалось совсем не по себе. Будто внутри вдруг затянулся тугой холодный узел.

      – Перейдем к стрижке, – предложила Оливия после недолгих раздумий. – И к одежде. Вам нужен костюм.

      Ей было необходимо переключиться на что-то другое.

      – Что не так с моей одеждой?

      – Что носил ваш брат по разным случаям? Традиционный наряд Тахара или западные костюмы? Мне нужно понять, как составить ваш гардероб.

      – Ты из тех, кому предложишь