Исчезновение. Александр Рогинский

нее две маленькие и стройные ручки, провалилась в никуда.

      Директор Доля дернул головой и вышел, бормоча себе под нос.

      Люба приоткрыла оба глаза и стала похожей на аллигатора из Зоологического музея, который спал с открытыми глазами всю жизнь с совершенно неподвижным туловищем. Люба пошарила глазами по пространству и снова улетела в сон.

* * *

      Дарья Саперова в 17 лет закончила экстерном университет по специальности эколог. Мать, всю жизнь проработавшая в районной библиотеке, иногда задумчиво смотрела на Дарью и качала головой. В кого же она уродилась?

      Наверное, все-таки в нерадивого отца, который погиб под лавиной. Сколько умоляла бросить эти экспедиции, он только обещал. А как-то в пылу ссоры сказал ей самое обидное, что может сказать муж жене:

      – Это я от тебя сбежал в горы.

      У Дарьи его характер. В детстве она игре с детьми предпочитала сидение букой в углу. Воспитательница жаловалась, что она растет нелюдимкой. Да и сама Варвара Романовна видела, что дочь у нее особенная.

      А когда Дарья стала объяснять учителям в школе предмет, который они читали, стало совсем весело.

      Сколько раз вызывали Варвару Романовну в школу и деликатно объясняли ей, чтобы забрала своего вундеркинда в спецшколу – эта девочка только пугает детей и учителей. Учителям стыдно ее вызывать к доске, так как они боятся ее издевательских знаний.

      Но Варвара Романовна не забрала из школы Дарью, нашелся другой выход. Она добилась в министерстве, чтобы Дарья сдала школьный курс экстерном и перестала мучить учителей и веселить своих одноклассников.

      Школьных учителей она перестала мучить, но начала мучить университетских. В университете, куда ее не хотели принимать, но куда она все-таки поступила, сдав экзамены министерской комиссии (Варвара Романовна взяла Кабинет министров приступом), Дарья все также начала объяснять преподавателям их предметы.

      Но дошла до профессора, заведующего кафедрой, эколога Ивана Дмитриевича Логинова, автора книги «Живая Земля». И прекратила «гнусные штучки», как прозвала антипедагогические действия дочери Варвара Романовна.

      Первым вопросом при собеседовании у Логинова к Дарье был:

      – Вы любите природу?

      – Конечно, я даже иногда пейзажи пишу карандашные, краски мажутся.

      – Значит, под природой вы понимаете пейзажи?

      – Почему же? Реки, моря, животные – все, все.

      – А себя как бы царем природы, то есть выше ее?

      – Э…э – нет, меня на этом не поймаете. Хотите, я скажу, что вы бы хотели услышать?

      – Валяйте, – с интересом разрешил профессор.

      – Что я сама природа, что от меня зависит, что с ней будет, а поэтому…

      Логинов основательно покачал головой, остановил на мгновение взгляд на шустрой студентке.

      – Вы первая у меня такая сообразительная. Поэтому я вас порядочно нагружу. Кому много дано – с того много и спрашивается.

      Прозвучало угрожающе.

      – Вообще-то я не трудоголик, – постаралась выскользнуть Дарья.

      – Мне трудоголики и не нужны – это больные люди.