Волшебный корабль. Робин Хобб

выпихнула их наружу. – Вот что, детки, бегите-ка к няне. Пусть Нана вам соберет во что переодеться. Ты, Малта, еще сбегай к повару: пусть быстренько приготовит нам с собой перекусить и распорядится, чтобы потом присылали еду в гавань. – Отдав эти распоряжения, бабушка мгновение непонимающе смотрела на Уинтроу, как бы соображая, что же с ним-то делать. Потом деловито кивнула: – Тебе, Уинтроу, тоже потребуется смена одежды. Мы ведь будем жить на корабле до тех пор, пока… Ох!..

      С ее лица вдруг сбежал последний румянец: слишком страшен был смысл только что произнесенного. Такое выражение лица Уинтроу уже видел. Он часто ходил к людям с монастырскими лекарями, и нередко случалось так, что все их искусство лечения травами и прикосновениями оказывалось бессильно. В таких случаях следовало больше думать о том, что ты способен сделать для потрясенных горем родственников больного. Вот и бабушка вскинула к шее скрюченные пальцы, словно бы намереваясь порвать ворот платья, вдруг ставший нестерпимо узким и душным… Уинтроу ощутил, как волной затопляет сердце непритворная жалость.

      – Ох, бабушка!.. – выговорил он и потянулся к ней.

      Он хотел обнять ее и прикосновением забрать у нее часть навалившейся тяжести, но Роника шарахнулась прочь. Потом похлопала его по плечику – и оттолкнула.

      – Нет-нет, дорогой, со мной все в порядке. Не позволяй своей бабке так тебя расстраивать, внучек. Иди лучше собирай вещи, чтобы нам не ждать тебя, когда все будут готовы.

      И захлопнула дверь у него перед носом. Некоторое время Уинтроу смотрел на эту дверь, не в силах поверить. Когда же он повернулся, то встретился взглядами с Малтой и Сельденом.

      – Значит, так… – выговорил он тускло. Потом с неким ему самому неясным отчаянием попытался разыскать в своей душе родственное чувство к брату и сестре. Он прямо посмотрел им в глаза и проговорил с хмурой торжественностью: – Наш дедушка при смерти.

      – Мы все лето это слышим, – отмахнулась Малта. Скривила губы – фи, дескать, нет бы что умное произнес! – и отвернулась прочь. – Пошли, Сельден. Я попрошу Нану уложить твои вещички.

      И увела мальчика, а Уинтроу остался стоять.

      Он попытался объяснить себе самому, что не следует принимать очередную выходку Малты так близко к сердцу. Родители, посвятившие его Са, вовсе не думали тем самым принизить его. А сестра ведет себя так, потому что от горя сама не своя.

      Нет. Все не так. Хватит врать себе. Уинтроу решил, не увиливая, разобраться в собственных ощущениях и понять их. Его матери и бабушке попросту не до него. А отец и сестра целенаправленно старались ранить его гордость, и он позволил обоим в том преуспеть. Ладно, что случилось, то случилось, и то, что ему пришлось испытать, не было знаком недостатка, который ему следовало бы в себе изживать. «Прими то, что выпадает на долю, – и расти духовно», – напомнил он себе. Сразу стало легче. Уинтроу отправился в свою комнату – приготовить смену белья.

      Брэшен смотрел на Альтию, не в силах поверить собственным глазам. «Только этого мне