Отечественная война 2012 года. Человек технозойской эры. Александр Тюрин

Но Патрокл уже выходил из согнутого состояния и пытался принять боевую стойку. Даже сейчас дебиловатая улыбочка плыла у него по физиономии. Под толстой кожей его пальцев явно проглядывались расширяющиеся металлические кольца.

      – Упади, Андрюха, – шепнул Сержант и что-то потянул у себя изо рта.

      Грамматиков удивился, но послушался. Над ним что-то свистнуло, и Патрокл, хрипя, расстелился в грязи. Ахилл попытался припечатать Грамматикова ногой, но тот неожиданно для себя впился в нее зубами, получив в ответ протяжный вой. От боли Ахилл даже забыл про приемы уличной драки, которые ему приходилось использовать на начальных этапах своей «трудовой» биографии, вплоть до достижения определенного статуса в уголовной среде.

      Ахилл наконец вырвал свою ногу, чтобы влепить ее в живот тощего «педика», раздавить все там в говно, а потом ухватить это хилое горло и большим пальцем выдавить эти выпуклые рыбьи глаза.

      Но Грамматиков не дал осуществиться этим мечтам. Он перекинул себя вперед брейковским толчком от земли, а потом, резко крутанувшись вбок, стригущим движением своих ног подсек Ахилла и проставил ему «штамп» на черепе каблуком ботинка. Потом еще раз двинул Ахилла по голове – хорошо было слышно, как лязгнули зубы пацана.

      Грамматиков попытался снова врезать противнику, но тут кто-то оттолкнул его.

      – Эк тебя колбасит. Остынь, выключи софиты, интервью окончено.

      – Я не знаю как… – сразу застеснялся Грамматиков.

      – А я знаю. Ты – консервированный берсеркер в собственном соку.

      Грамматиков сплюнул, но на языке остались как будто волосы с ноги. Хотя он понимал, что это всего лишь остатки ткани от вражеских штанов, его чуть не вытошнило. Ахилл и Патрокл тем временем ползли к дальней стене, полностью сосредоточившись на своих проблемах. А Сержант что-то прятал себе в рот, попутно проверяя прикус. Потом пояснил:

      – Вставная челюсть с расширенными возможностями. А натуральные зубы, друг мой, высадил мне прикладом один милый демон, мир его праху…

      Грамматиков прокашлялся, ситуация оставалась не слишком комфортной. Мучитель Сержант и вдруг в роли напарника.

      – Наверное, я пойду. Спасибо.

      Грамматиков повернулся, чтобы поскорее оставить поле битвы, но Сержант хлопнул его по плечу:

      – Пожалуйста. Тем более что ты сегодня повел себя не как мальчик, но муж, достойный распевок акына Гомера.

      Сержант достал из кармана бумажку для самокрутки.

      – Может, забьем косячок? Я угощаю.

      – Нет, извините, это не в моем вкусе.

      – Ну, может, позволишь дать тебе совет? Я ведь теперь на правах твоего нового друга. После того как нас не удалось поломать грубо физически, враги могут использовать новые более хитрые методы. Не принимай на ночь маленькую желтую таблетку, которую принесет медсестренка. И вообще, будь внимательным, как будто уши и глаза у тебя выросли на всех местах.

4

      – Эй, нарисуешь меня, Ван Гог ты наш болезный? Или предпочтешь отрезать