Рекрут. Роман Галкин

офицер.

      – Единственное, что я не разумею, – отозвался парень, – это где я и что со мной случилось.

      – Может, и прав Гришка, – задумчиво глядя на Дениса, произнес офицер. – Может, и стоит десяток плетей всыпать для вразумления и более ясного изъяснения. Эй, Гришка!

      Окликнув рыжего, он пришпорил лошадь и пронесся на сотню шагов вперед, после чего снова перешел на шаг.

      – Что думаешь об этом, кхм? – спросил он у догнавшего его Гришки.

      – Чудной, одно слово, – пожал плечами тот. – Одежки такой я никогда не видел. И не нашенская, и на европейскую не похожа. И говорит чудно, вроде по-нашенски, а понятно не все. Думаю я, шпиен енто.

      – Нет, Гришка, – возразил офицер, приподняв фуражку и почесав макушку. – Шпиены не глупы, чтобы так наряжаться. Не княжич ли это непутевый какой? Гляди, какой холеный да пригожий. И разговаривает без почтения, будто с ровней, а то и свысока. Не встрять бы нам с ним в какую историю.

      – Дык, чего ж он тут делал-то, княжич если? – подивился рассуждениям начальника Гришка.

      – А может, дружки подшутили, – предположил тот. – Мы по молодости так делали, коли кто упьется на пирушке, кинем его в телегу, да и вывезем в чисто поле. Вот и этот, может, приехал к кому погостить, потому мужики его и не знают.

      – Это как же, гостя, что ли, по пьянке выкинули? – подивился рыжий.

      – Так, по пьянке же, – хмыкнул офицер.

      – При моей памяти вы такого не вытворяли.

      – При твоей памяти, Гришка, я еще слишком юн был. То уж потом было, когда тебя забрили.

      Рыжий был родом из деревеньки в которой находилось имение Стерлиных. Василий, будучи мальчишкой, с позволения родителей проводил время в играх с деревенской ребятней. Был он дружен с Ванькой, своим одногодкой и младшим братишкой Григория. Потому-то рыжий, волею судьбы служивший теперь под командой молодого офицера, иногда мог по старой памяти сорваться на панибратское отношение к подпоручику, и тот не обращал на это внимание.

      – И что ж нам теперича делать с ним, ваш бродь?

      – Попервой узнать надо, кто он все ж таков. Вот только как узнать, коли сам не говорит.

      – Плетей, дык…

      – А ежели княжич али еще из какой знати, а? Сам потом не хошь плетей отведать?

      – А как же тогда, ваш бродь?

      – А вот и надо его разговорить. Узнать поболее. До ручья дойдем и встанем. Пусть даже и заночуем там. Небо вон чистое, дождя не предвидится. А то гоним его пеше, аки мужика какого.

      – Дык, вдруг он и есть мужик, скоморох какой ряженый? – предположил Гришка.

      – Может, и так. Да слишком ткани на его одежках тонкие, сразу видно, дорогие. Откуда скомороху в такие наряжаться? Нет, Гришка, надо разузнать точно, кто он есть. Ты прислушивайся, о чем он с мужиками говорить будет, но не встревай. Коли что, сообщай сперва мне. Понял?

      – Так точно, ваш бродь, все понял. А ежели не княжич окажется, можно будет плетей всыпать?

      – За что? – задал рыжему резонный вопрос офицер.

      – Дык, это, – замялся Гришка. – Ну, может, тогда кому из мужиков