Гордость и предубеждение. Джейн Остин

что устроился тут надолго.

      – Именно этого я от вас и ожидала, – заметила Элизабет.

      – Вы начинаете меня понимать! – воскликнул он, оборачиваясь к ней.

      – О да, я вас понимаю в совершенстве.

      – Хотел бы я истолковать это как комплимент, но, боюсь, довольно грустно, когда тебя видят насквозь.

      – Как сказать. Ведь отсюда не следует, что сложный, глубокий характер достоин большего или меньшего уважения, чем ваш.

      – Лиззи! – вскричала ее маменька. – Помни, где ты, и не говори вздора, пусть дома мы его и терпим.

      – Я прежде не знал, – тотчас сказал Бингли, – что вы изучаете характеры. Вероятно, это очень забавное занятие.

      – Да, но сложные характеры особенно забавны. У них есть хотя бы это преимущество.

      – В сельских краях, – сказал Дарси, – вряд ли можно найти много материала для такого изучения. В сельской округе вы вращаетесь в очень ограниченном и неменяющемся обществе.

      – Однако сами люди так изменяются, что в них всегда замечаешь что-то новое.

      – Вот уж правда! – вскричала миссис Беннет, обиженная тоном, каким он произнес «сельская округа». – Можете мне поверить, в деревне этого самого не меньше, чем в столице.

      Все были изумлены, а Дарси, смерив ее взглядом, молча отвернулся. Миссис Беннет, воображая, что одержала над ним полную победу, продолжала с торжеством:

      – Вот уж не вижу, чем Лондон так уж лучше деревни, доложу я вам, ну, помимо магазинов и всяких увеселений. Деревня куда как приятнее, ведь верно, мистер Бингли?

      – Когда я в деревне, – ответил он, – мне хочется остаться тут навсегда; но то же самое и в Лондоне. И там, и там есть свои преимущества, и я равно счастлив и в деревне, и в городе.

      – Ну да, это так, потому что вы не критикан. А вот этот джентльмен, – тут она посмотрела на Дарси, – деревню словно бы ни во что не ставит.

      – Право, маменька, вы ошибаетесь, – сказала Элизабет, краснея за мать. – Вы неверно поняли мистера Дарси. Он лишь имел в виду, что в деревне не встретишь столько совсем разных людей, как в городе, а это, вы должны признать, совершенно справедливо.

      – Кто же, душечка, с этим спорит. А вот о том, что в наших краях много людей не встретишь, так наша округа почище других будет. Мы ведь обедаем в двадцати четырех домах.

      Только сочувствие к Элизабет помогло Бингли сохранить серьезность, но его сестра была не столь деликатна и взглянула на мистера Дарси с весьма выразительной улыбкой. Элизабет, желая отвлечь мать, поторопилась спросить, заглядывала ли в Лонгборн Шарлотта Лукас в эти дни.

      – Да, вчера она нанесла нам визит вместе со своим папенькой. Уж какой сэр Уильям обходительный человек, мистер Бингли, не правда ли? Такой светский! Такого хорошего тона и ничуть не спесивый! У него всегда для всех найдется словечко. Вот что я нахожу благородными манерами; а те персоны, которые надуваются важностью и рта открыть не желают, очень даже ошибаются.

      – Шарлотта обедала у вас?

      – Нет,