Сатан. Сказки и сказания народов мира. Наиль Акчурин

прилегал к поместью, но у Альберта было излюбленное место возле пруда, где прогуливаясь с учителем, они обсуждали различные вопросы и события. Для этого нужно было углубиться в лес на два километра, поэтому туда добирались на лошадях в сопровождении небольшой охраны.

      Необычная возбуждённость принца была отмечена не только Хьюгом Гиффордом, но и всеми сопровождающими. Альберт, едва выехав за ворота, пришпорил коня и помчался в лес, так что пришлось его догонять, что для пожилого человека было делом трудным и опасным для здоровья.

      Сэр Эдвард, тоже любитель утренних прогулок по лесу, сориентировался быстрее учителя – отдал команду отряду следовать за принцем, а сам, догнав Хьюга Гиффорда, придержал его лошадь.

      – Не стоит сэр подвергать себя опасности: в Вашем возрасте даже лучшим наездникам не угнаться за юношей, – усмехнулся Эдвард.

      – Да уж, Вы, правы… Боюсь, как бы с мальчиком чего-нибудь не случилось…

      – Не должно… Время мирное… Разбойники в это время ещё спят… А лешие или лесные кикиморы?… Так, я надеюсь, Вы с принцем перед прогулкой усердно молились? – вновь с иронией попытался успокоить старика стражник.

      – Молились… Молились, – задумчиво произнёс Гиффорд, – И что на него напало?

      – Любовь, – пояснил Эдвард, – весна, вот и взбесился мальчишка. Я в его возрасте, уже всю свою дворню ни один раз «на лопатки положил», а он всё в разбойников играется.

      – Разбойничать можно по-разному, – заступился за принца Гиффорд.

      – Можно, только я вот за ним, сколько не слежу во время игры, ничего подобного не замечал. А ведь уже давно пора…

      – Может быть, он в этом вопросе застенчивый?

      – Вот поэтому мы за ним угнаться и не можем, – пошутил Эдвард, когда они остановились на вершине холма. – Вон он, теперь камни в воду кидает. Езжайте к нему… Мы, как обычно на поляне, во все оружии и на готовности, если, что – свистите.

      – Хорошо, хорошо, – любезно ответил Гиффорд, направляя лошадь вниз по дороге к дереву, возле которого был привязан конь Альберта.

***

      – Альберт, принц мой, я попрошу Вас, больше так не обдуманно не поступать, – назидательно заговорил Гиффорд, подойдя к юноше. – Вы меня поставили в весьма неловкое положение.

      Но Альберт не обратил внимания на просьбу старого учителя, продолжая увлечённо бросать на гладь воды плоские камни.

      – Что с Вами, Альберт? Уж не больны ли Вы?

      – Нет, Гиффорд…, – спокойно ответил Альберт, не отвлекаясь от своего странного занятия. – А впрочем, это не так, я, должно быть, действительно заболел.

      Альберт повернул своё благородное лицо в сторону учителя.

      – Я заболел любовью…

      Хьюг Гиффорд, во время утренних сборов на прогулку, не разглядел перемен в облике юноши, и только теперь в лучах восходящего солнца их заметил: бледность, беспокойство, болезненность в глазах,