Масик. Ольга Манскова

обычно? Взял бы тебя к себе домой – но, ты же знаешь, я тебе говорил уже – у меня таких, как ты – восемь голов. Восемь! Жена сказала, что если притащу ещё одного – всех выгонит, и меня в придачу. Так что – ты уж как-нибудь сам. Беляш хочешь? Подвезем кого-нибудь – и куплю нам с тобой беляш…

      «Их» машина всю ночь колесила по городу и подвозила людей. То каких-то плачущих женщин, то – головорезов, бритых налысо и с наколками, то разбитных придурков с пивом, то подвыпившую пёструю компанию, возвращавшуюся домой после дня рождения. Все смотрели на кота – и удивлялись. А Масик, получив и съев часть беляша, устроился у водителя на коленях, одновременно вытянув вперед морду и приглядывая за дорогой.

      А ранним утром водитель обратился к коту со словами:

      – Ну что, Макс, пора мне домой ехать! А ты – выходи. Высажу тебя у института: авось, студенты подкормят. Ты газуй на ту сторону дороги, я туда не подъеду. Там всю дорогу перегородили тачки студиков – деток «новых русских». А от института и до студенческих общаг недалеко – надо будет, доберешься. Пока, Макс! Может, ещё увидимся! – и, высадив кота на тротуар, водила уехал.

      А Масик вновь оказался на улице. Дождь и сейчас шел – но еле-еле заметный. И кот действительно засеменил лапками на другую сторону проезжей части. Было раннее утро. В институт спешили студенты. И что-то такое ностальгическое охватило вдруг Масика… «Я же знаю это здание… Эту лестницу. Эту дверь…» – и кот опрометью кинулся к зданию института, а потом – вверх, по ступенькам, всё более воодушевляясь и улавливая знакомые запахи.

      Охранник у дверей вслед ему проорал:

      – Эй! Кот, ты – куда? А ну – брысь! – но он этого кота не сразу заметил, упустил. И тот успел проникнуть внутрь Главного корпуса института, просочившись между ног студентов.

      – Га-га-га! Смотрите, он – тоже учиться хочет! – посмеялся кто-то. Но никто из заметивших кота студентов его не ловил и не чинил ему препятствий. Да и охранник вслед за котом не побежал: ему важнее было проверить пропуска и студенческие билеты на входе.

      Ну, а Масик, оказавшись внутри, побежал вверх, по ступенькам лестницы: туда, где были аудитории.

      Глава 8. Нашел!

      Иногда ему казалось, что за ним следят. Но, когда он оборачивался, никого уже не было. «Показалось», – думал он, но озноб в затылке не проходил, и мурашки на спине оттаивали не сразу.

      А в целом… Жизнь уже влилась в однообразный, затяжной ритм. Сбиваться с которого даже и не хотелось. Сюрпризами, по всей видимости, он и так был сыт по горло: в бытность бродяжим котом их было предостаточно. Хотелось определенности, предсказуемости, пускай, даже пресной.

      Вопросы из серии, откуда он взялся, давали о себе знать всё реже. Он обычно отправлял их в разряд философских: то есть, оставлял размышления над ними на какое-нибудь «потом». «Не всё ли равно, с какого фрагмента начинать смотреть фильм со странным названием „моя жизнь“? Можно, в конце концов, с середины», –