Музейный экспонат. Александр Конторович

смерил всадника взглядом.

      Впрочем, на хозяина участка это никак не повлияло – орать он не перестал.

      – Да, ты у меня до конца своей вонючей жизни из судов теперь не вылезешь! Каждый кирпичик собственноручно зубною щеткой от пыли станешь очищать! Чтоб прямо щас всё восстановили! Я до вашего командующего дойду! Иначе завтра же ты отсель вылетишь!

      Сплюнув под ноги офицерам, всадник повернулся и схватил коня за повод.

      – Стоять… – негромко произнёс майор, да так, что по коже у Никитина аж мурашки пошли. Умеют же некоторые! Капитан такими талантами не обладал и всю жизнь искренне завидовал тем, что мог выражаться столь убедительно.

      Подействовало это и на Халецкого, он замер.

      Впрочем, ненадолго – привычное чувство вседозволенности и безнаказанности взяло верх.

      – Это ты мне?! – вспыхнул он. – Да ты, что за фрукт такой тут выискался? Охота этому раздолбаю помочь?!

      – Вы телевизор-то смотрите? – поинтересовался в ответ вэвэшник.

      – Чего?!

      – Ещё одна жертва интернета… – сокрушенно покачал головою Снежный. – Про радио в таком разе и не спрашиваю…

      – Да ты оху… – осекся Халецкий, натолкнувшись взором на холодный взгляд собеседника.

      – Интернет, чтоб вы знали, не только для просматривания биржевых сводок придуман! И по телевизору смотрят не только идиотские ток-шоу и интервью с пидорасами, выдающими себя за серьезных экспертов во всех областях человеческого знания! – назидательно поднял палец вверх майор.

      – И что? – не понимал ничего бывший депутат. – Ну, есть у меня телевизор – и при чём тут это?

      – Если бы вы использовали данный аппарат по прямому назначению – для получения информации, а не для разглядывания сисек очередной порномодели, то знали бы, что с ноля часов сегодняшнего дня в городе и окрестностях объявлено военное положение! – любезно проинформировал собеседника вэвэшник.

      – Ну и хрен с ним, с этим положением, забор-то здесь при чём?! – кипятился дальше Халецкий.

      – А то, друг мой ситный, что в данном случае несколько ограничены некоторые права отдельных граждан! А вот права и возможности некоторых, особо оговоренных, организаций напротив существенно расширены. Иными словами, за препятствование деятельности военного объекта можно нехило огрести прямо щас!

      Майор обернулся к офицерам, с интересом прислушивавшимся к диалогу.

      – Что скажет наш железнодорожный бог? Где тут проходит граница полосы отчуждения?

      – А вон, прямо по краю бассейна и проходит! – ткнул рукою упомянутый специалист.

      – Угу! А граница объекта где у нас заканчивается? – обратился Снежный к командиру батареи.

      – Конюшню видите? Так вот, она стоит уже на нашей земле. Вон там, где дальний угол, граница раньше и проходила.

      – Ясненько! – кивнул майор. – Эй, ущербный! Не просек ещё?

      – Да вы как смеете ко мне обращаться подобным образом?!! – вскипел